Выживая – выживай! - стр. 29
– У меня изначально было подозрение, что вы намеренно подложили ее под меня.
– Я не смогу доказать вам обратное, но уверяю, что это не так. В любом случае, Ваше Святейшество, вы польстились именно на ее молодость и красоту, избрав ее среди прочих.
– Да, польстился. И я чувствовал, что расплата за это настигнет меня еще в этом мире. Я чувствую теперь себя захваченным в рабство.
– О, не стоит меня бояться, Святейший. Наши интересы на самом деле совпадают практически всегда и во всем. Я могу быть уверена, что они теперь совпадут и в Равенне?
Сергий устало махнул рукой.
– Можете. Я теперь в полной вашей власти. Ваш конюх или поваренок имеет больше свобод, чем я. Одно ваше слово – и меня забьют камнями при первом же появлении в Риме, как несчастную папессу Иоанну.
– Ваше Святейшество, обещаю вам сохранить вашу тайну и …… не препятствовать вашим дальнейшим встречам с моей дочерью.
– Какая любезность!
– Я думаю, что ваши встречи будут более безопасными и вызовут меньше кривотолков, если будут проходить в нашем доме.
– Мне тяжело будет видеть ту, которая предала меня! А вы, вы, между прочим, позволяете себе рисковать своей дочерью! А что если это станет известно Риму? Ее казнят и казнят чрезвычайно жестоко!
– Она, как я уже успела убедиться, взрослая девочка и должна отдавать себе отчет в своих действиях.
– А если бы я продолжал упираться насчет назначения вашего Тоcсиньяно, вы, вы пожертвовали бы ею? – Сергий вздрогнул от допущения самой такой мысли, перед глазами предстал образ Мароции, с мольбой протягивающей к нему руки за помощью.
Теодора была холодна как камень.
– Представьте себе, моя любовь заставила бы меня сделать даже это.
– Вы погубили бы свою дочь?
– Ради моего Джованни я с радостью погублю мир! К тому же, моя дочь рождена мной от человека, с которым меня в настоящее время мало что связывает, разве что общие интересы в городе.
Опасная оговорка. Сергий отметил эту оплошность и пообещал себе всенепременно этим воспользоваться. Возможно, это почувствовала и сама Теодора, поскольку торопливо заговорила о другом:
– Не держите зла на мою дочь и на меня, я уважаю и понимаю ваши чувства. В мире подчас столько глупых и досадных условностей и правил, что для любви там не находится места, и любовь завоевывает свое право быть, тесня эти условности и правила. Я влюблена, Святейший, и моя любовь не знает преград, и не признает законов, и потому и я, и мой любимый плевать хотели на осуждение всего мира. А вы и Мароция, ….. вспомните ее сейчас, вспомните и немедля ответьте – разве вы не испытали то же самое, когда впервые прикоснулись к ней? Разве она уже не погубила вашу душу? Разве мы теперь не понимаем друг друга? Если нет, то вы не любите ее.