Вышивальщица - стр. 51
Дома «недоразумение» занималось гимнастикой: сидело в провисном (минусовом) шпагате на опорах, делало бланш (сальто вперёд прямым телом) и рондат (сальто назад) – к ужасу Вечесловых, которые пугались и ахали, и Арине нравилось их «пугать».
В школе «недоразумение» шутя справлялось с физикой и алгеброй и решало задачи, которых не мог решить никто из класса, только Арина. С Зининой парты она пересела на последнюю, никем не занятую, и два года сидела одна. А в девятом классе к ним пришла новенькая, и её посадили к Арине.
Черноглазая, с милыми ямочками на щеках, Милана Риваненко была красивой, как Оксана из «Вечеров на хуторе близ Диканьки», и стала всеобщей любимицей.
– Милан, у тебя рюкзак такой тяжёлый… Как гиря. Следующий урок – биология, третий этаж, ты ж не дотащишь, у тебя руки тонкие… Давай донесу! – предлагал Пашка Родин, отъявленный грубиян. Милана милостиво соглашалась, и счастливый Пашка пёр по лестнице на третий этаж её рюкзак – на одном плече свой, на другом Миланин.
«Пашка грузчиком заделался. Вьючным верблюдом» – шутили одноклассники. Им тоже хотелось, чтобы Милана им улыбалась, соглашалась, благодарила. Пашку она поцеловала в щёку, и он клятвенно пообещал не умываться до летних каникул. Над Пашкой ржали, но шутливый поцелуй никому не хотелось принимать за шутку: седьмой класс это вам не пятый.
Не отставали в изъявлении любви и девчонки, награждали ласковыми прозвищами и наперебой давали советы:
– Милочка! Ривочка! Риваненочка! Ты такая милая, красивая такая! А в подруги себе выбрала эту Зяблову. Пересядь от неё, попроси Валентишу, она разрешит.
Но Милана пересаживаться не хотела и продолжала сидеть с Ариной, к недоумению девчонок. Арина помогала ей с алгеброй, а в девятом классе с геометрией, в которой Милана «плавала». А Милана помогала Арине с информатикой, терпеливо объясняя и показывая, и в отличие от учительницы, никогда не сердилась, если Арина не понимала. Из школы они шли в разные стороны, а по воскресеньям приходили друг к дружке в гости, гуляли по Набережному саду и ездили в парк «Юность». А однажды, не спрашивая разрешения, поехали одни на остров Кличен, и бродили до вечера, собирая ягоды и наслаждаясь обретённой свободой. А после выбирали скамейку в уединённом месте, где их никто не мог услышать, и пели украинские песни. Арина – приглушённым сопрано, слегка фальшивя, Милана – бархатным контральто с мягким украинским «г»:
«Несе Галя воду, коромысло гнеться,
За нею Ива-анко як барвинок въеться.
Галю ж, моя Галю, дай воды напыться,
Ты така хоро-оша, дай хочь подывыться!»