Выше солнца. Часть 2 - стр. 6
Оставив машину на стоянке, на которой были припаркованы три мощных квадроцикла, Катя, в компании лихого водилы, гремящего её чемоданом, направились к дому Ларисы. Повстречавшиеся ей на пути юные девы, не выглядели столь приветливыми, как Витёк. Сканируя своими взглядами вновь прибывшую, они не сдерживали своей надменной улыбки и всё время перешёптывались друг с дружкой, делясь своими впечатлениями. Чуть позже, Катя заметила странную парочку, сидящую в стороне от тропинки на крупном бревне. Их напряжённые лица отличались от тех, что она уже успела увидеть, и шли в разрез с образом деревенского жителя. Обсуждая, видимо, что–то серьёзное, парень и совсем юная девушка, резко обернулись на грохот совсем разболтавшихся колёсиков чемодана, и удивлённо уставились на нового человека. Незнакомка, поздоровалась с ними кивком головы и последовала дальше по тропинке. Озираясь по сторонам, она подметила, что территория поселения, выглядела довольно ухоженной: на земле не было видно не хвои, не шишек; те, редкие участки земли, что покрывала трава, были аккуратно выстрижены; дома представляли из себя бревенчатые одноэтажные бараки, уместившие под своей крышей четыре квартиры, входы в которые объединяла облагороженная цветниками терраса; за домами были разбиты небольшие огороды, где начинали набирать цвет томаты и цвести жёлтыми звёздочками огурцы. Минусом были санитарные условия, в виде туалета и бани, что расположились в противоположных сторонах от домов. В целом же, не вдаваясь в подробности, первое впечатление от лесного посёлка складывалось довольно приятное.
– А, вот, и моя племянница приехала! – выбежала из дома Лариса. – Такая красавица стала.
– Здравствуйте, теть Лариса, – поздоровалась Катя. – А, Вам идёт славянский наряд. Здесь всегда так одеваются?
– Как, – удивилась женщина. – А, ты на счёт обилия вышивки? Да, нет. Только по праздникам! Ну, проходи, проходи!
Ответив на приветствие соседей, с любопытством разглядывающих нового члена коммуны, девушка вошла в дом и огляделась: небольшую комнату, фактически, разделяла большая, выбеленная белой известью печь; у входной двери висел умывальник, уже знакомой системы, вода с которого сливалась в оцинкованный тазик, установленный на лавке; два окна на половину завешивали шторки из белого хлопка с кружевом по низу; судя по занавескам в зелёный горошек, спускающихся с потолка, было понятно, что за ними расположилась кровать; кухни, как таковой не было. Лишь стол и две лавки, установленные возле окна, создавали видимость обеденной зоны; у второго окна стоял комод грубой, кустарной работы.