Выбери меня - стр. 15
– Неужто мои молитвы услышал Всевидящий?! – деланно рассмеялась женщина. Потом скривила злое лицо и прошипела: – Все еще желаешь уйти в монастырь?
– Не очень-то. Передумала. Теперь хочу остаться с вами и наслаждаться каждым днем нашей совместной жизни, – я ехидно улыбнулась. – Кстати, надо тщательнее выбирать просьбы. Лучше бы вы свою злость, обращенную на меня, направили бы на мольбы, чтобы господин Меркрас заметил ваше существование. Тогда бы вам…
Я вовремя перехватила ее занесенную руку и спаслась от пощечины. Предугадать было не сложно – столько ненависти плескалось в глазах мачехи. От бессилия Аурила отшатнулась и бросилась бежать.
– Успокоишься – приходи, поговорим! – напоследок успела крикнуть. Я отстояла себя и не позволила унизить, но ревнивые женщины непредсказуемы, и лучше нам объясниться, чем ожидать от психованной мегеры подлости.
В невероятно паршивом настроении, прошлась по садику. Ничего не радовало. Сердце билось в тревоге. Хорошенько подумав, решила не выжидать, когда Аурила соизволит прийти ко мне, а самой явиться к ней.
Горничная и одновременно компаньонка мачехи метнулась наперерез. Однако я снесла ее (вот он бонус моей аппетитной фигуры!) и толкнула дверь в спальню. Мачеха лежала на кровати и всхлипывала. Я застыла.
«Если сейчас верно не подберу слова, то, возможно, «лесной медведь» ночью залезет в мою спальню и съест! Думай, Лена, думай, если хочешь жить!»
Как назло, дверь приоткрылась и на пороге комнаты появилась взволнованная компаньонка мачехи.
– Леди Аурила! – залепетала она, пытаясь остановить меня, и я рявкнула:
– Вон!
Вроде и не громко, выдержано, чтобы не выходить из амплуа истинной Кризель, но обе женщины застыли.
– Вон! – повторила еще тише, но не менее властно. И, о, чудо, служанка послушно закрыла дверь.
– Он мне не нужен, потому что я хочу жить в столице! – претенциозно заявила я, поражаясь, какая же я актриса. Ну, или лгунья. Талант раскрылся неожиданно, но жить захочешь, еще и не так извернешься. – Я намерена бороться за принца. Так что адюльтер в мои планы не входит.
Нужно было видеть, как оживилось лицо мачехи. Наверно, не будь она такая злая, поговорила бы с ней по душам, но эта поганка хотела сжить меня со свету, так что ни за что не расскажу ей некоторые женские хитрости, вычитанные в модных журналах.
Завершив речь, я величаво развернулась и покинула комнату. И только, выйдя, спохватилась, что могла бы ревнивицу больно «укусить», попеняв: мол, чего же ты ревнуешь ко мне, если считаешь такой безобразной? Да только умная мысля приходит опосля. Ну, да ладно.