Вудсток, или Кавалер - стр. 28

– Что ж, приятель, – промолвил индепендент с неожиданным миролюбием, – не буду с тобой браниться, хоть моя вера тебе и противна. Раз твои уши веселят звуки барабана, а глаза – прыжки ряженых, неудивительно, что тебе не по душе здоровая и умеренная пища. Но пойдем-ка в замок, надо покончить с делами до захода солнца.

– Правда твоя, это со всех сторон лучше, – согласился егерь. – Про замок рассказывают такие сказки, что люди боятся оставаться там на ночь.

– Но ведь твой старик рыцарь и барышня, его дочь, там жили, насколько мне известно?

– Правильно, жили, – ответил Джослайн, – но тогда у них дом был полон гостей, ну и веселое житье было, а ведь чтобы страх прогнать, нет лучше средства, чем доброе пиво. А когда лучшие наши люди ушли на войну и полегли под Нейзби, в замке стало тоскливо, да и многие негодяи слуги сбежали от старого баронета, – может быть, у него денег не стало платить конюхам да лакеям.

– Причина основательная, чтобы слуг поубавилось, – заметил солдат.

– Правильно, сэр, именно так, – согласился егерь. – Говорят, на большой галерее далеко за полночь слышны были шаги, а в пустых парадных комнатах днем слышались голоса. Вот слуги и прикинулись, будто бегут со страху, но, по моему скромному разумению, когда приходил Мартынов день{68} и Троица, а жалованья не было ни гроша, старые навозные мухи слуги начинали подумывать, как бы уползти в другое место, пока мороз не прихватил. Не найти страшнее черта, чем тот, что пляшет в кармане, когда там нет креста, чтоб его отпугнуть.

– Так у вас людей поубавилось? – спросил индепендент.

– Да уж, черт возьми, поубавилось, – сказал Джослайн, – но мы еще держали с десяток навозных мух в замке и гусениц для охоты, вроде той, что сейчас у тебя под началом; сидели мы сбившись в кучу, пока в одно прекрасное утром нам не велели отправиться…

– Под город Вустер, – перебил солдат, – а там вас раздавили – таких вот червей или гусениц.

– Болтай что хочешь, – отмахнулся егерь, – с чего я буду спорить с человеком, когда у него в руках моя голова? Нас приперли к стенке, а то и духу вашего тут бы не было!

– Ладно, приятель, – успокоил его индепендент, – со мной ты в полной безопасности, можешь говорить свободно и откровенно. Я не прочь быть bon camarado[8] храброму воину, хоть я и боролся с ним до самого заката. Но вот и замок. Эти пристройки…

Они как раз остановились перед старинным зданием в готическом стиле, неправильной формы, с пристройками разных эпох; пристройки эти делались по мере того, как английским монархам приходило в голову вкусить прелести вудстокской охоты; они перестраивали замок по своей прихоти, чтобы удовлетворить стремление к роскоши, возраставшее с каждым веком. Самая древняя часть здания, согласно традиции, именовалась башней Прекрасной Розамунды. Это была высокая башенка с узкими окнами и толстыми стенами. В ней не было ни дверей, ни наружной лестницы; нижняя часть ее отличалась прочной каменной кладкой. Предание гласило, что в башенку можно было попасть только через подъемный мост, который спускался от маленькой верхней дверцы на зубчатую верхушку другой башни такой же архитектуры, но на двадцать футов ниже. Внутри этой второй башни была только винтовая лестница, которую в Вудстоке называли лестницей Любви; говорят, что такое название произошло оттого, что король Генрих, поднявшись по лестнице и пройдя по подъемному мосту, проникал в покои своей возлюбленной.