Вся моя жизнь - стр. 45
Когда я училась в седьмом классе, мы переехали в дом с привидениями, расположенный на горе, с видом на Мерритт-паркуэй, – вот там я и построила свой картонный домик, а мама начала коллекционировать бабочек.
Вскоре мои метания закончились. Образ Одинокого рейнджера устарел. Я наблюдала за тем, как кокетничали некоторые мои подружки, и чувствовала, что по сравнению с ними мне чего-то не хватает. Я относилась к жизни чрезвычайно серьезно (как папа), и мне казалось, что если уж флиртовать, то надо быть готовой на всё по полной программе. Услышать обвинение в том, что ты “динамишь”, – хуже, чем “быть готовой на всё”. Начала – будь добра довести дело до конца, это вроде как всё доесть.
В июне 1950 года, через два месяца после маминой смерти, нас с Брук и еще одной подружкой, Сьюзен Тербелл, отправили в Нью-Гемпшир, в летний лагерь. Для меня это было трудное лето. Внешне по мне было незаметно, что мамина смерть повлияла на меня, но Брук рассказывала, как я вскакивала среди ночи и что-то кричала про маму; “Кричала так, что все сбегались ее успокаивать”, – написала Брук в мемуарах.
По лагерю гулял грипп, и я заболела. Но помимо этого что-то стряслось с моей половой сферой – и менструации были ни при чем. Я провела в изоляторе немало времени с различными недомоганиями, но страшно боялась – или стеснялась – попросить медсестру посмотреть, что со мной случилось. Меня донимали боль и зуд, но я никому ничего не сказала. Я решила, что у меня неправильные половые органы, что, когда Господь раcпределял их, мне достались с дефектом. Тревога не отпускала меня еще много лет. Это один из вопросов, с которыми я не обратилась к маме.
Мама наложила на себя руки за десять месяцев до окончания строительства нового дома, которое она затеяла. Был апрель, и думаю, она не могла ждать. Не помог и тот факт, что в апреле у нее был день рожденья. Доктор Сьюзен Блюменталь напомнила мне строку из поэмы Томаса Элиота: “Апрель, беспощадный месяц…”[12] Она сказала, что в апреле происходит больше самоубийств, чем в любом другом месяце, на втором месте – октябрь. “Приходит весна, меняется погода, вроде бы с концом зимы появляется надежда, но это и время перемен”.
Как объяснила доктор Блюменталь, весенний и осенний пики самоубийств связаны со сменой времен года, нарушениями режима сна и пробуждения, а также (или) с изменением суточного биологического ритма, то есть хода биологических часов, и всё это может влиять на настроение и поведение. “Некоторые ученые полагают, что такие сезонные перемены в сочетании с изменением режима сна и/или суточного биологического ритма, а также функции нейромедиаторов мозга у людей с биполярными расстройствами способны запустить циклические процессы, от депрессии к маниакальной стадии и обратно. Казалось бы, после долгой зимней мрачности тонус должен повышаться, но на самом деле человек может перевозбудиться и в одну из этих фаз выработать столько энергии, что у него появляются мысли о самоубийстве – и он может это сделать. Кроме того, если защитных факторов не хватает, больного могут подтолкнуть к этому шагу какие-то обстоятельства, которые угнетают его или унижают его достоинство”, – сказала она.