Вспомните, ребята! - стр. 27
Горько жалуясь на злую судьбу, коллега упросил сестру Елизаветы Антоновны обменять накопления на пореформенные рубли из расчета один к одному (вместо одного к трем) под видом средств ОСС. В операции участвовала кассир станции, которая незамедлительно сообщила «куда надо». Сестру Елизаветы Антоновны и ее соучастника осудили на 10 лет лишения свободы каждого. Дальнейшая их судьба не известна.
Отмена карточек, ознаменовалась появлением казенного хлеба в детском саду. Отныне продукт можно было есть до отвала. С этого же времени хлеб потерял качество платежного эквивалента при обмене на другую еду и игрушки.
Первый класс
В сентябре 1948 года вместе со старшей группой детсада я пошел в школу. В первом классе оказалось сорок два ученика. Начальные классы занимали бывший амбар и три станичные хаты. Каждый класс по мере преодоления ступеней школьной иерархии переходил в очередную хату, предназначенную для нового рубежа науки. Пятый и последующие классы обучались в капитальном двухэтажном здании.
Первоклашки начинали с бывшего амбара. Зимой это холодное помещение со щелястым полом отапливалось единственной печью. Ученики и учительница занимались в пальто, с выпростанной правой рукой. Во время перемен одноклассники сбивались к очагу. Однажды наша ученица, Авилова, грея спину у открытой дверцы, выжгла на пальто здоровенную дыру, которую мать зашила видной издалека латкой другого цвета.
Из других невзгод припоминается межсезонье, непролазная и чрезвычайно липкая глина по пути в школу и обратно и постоянно сырые ноги. Перед началом учебного года мама заказала вулканизатору из заводского гаража детские резиновые сапоги. Обувь изготавливалась из старых автомобильных камер и выглядела крепкой, однако в первый же день носки в обоих сапогах обнаружилась течь, устранить которую не удалось, несмотря на неоднократную починку. Затем мама купила на рынке в Орджоникидзе сапоги кожаные. Но оказались, что у них была картонная подметка, умело замаскированной смолой. Очередным приобретением стали кирзачи с рыхлым кожаным передом, втягивающим влагу. Проникновению воды слегка препятствовало обильное смазывание тавотом (сорт солидола).
У мамы дела с обувью обстояли лучше. В холодное время года она ходила в фабричных резиновых ботах студенческих времен, внутрь которых вставлялись босоножки. Однажды, зимой 1949 года, мне по настоянию мамы пришлось обуть эти боты, чтобы пойти в заводской клуб на фильм «Повесть о настоящем человеке». Иначе пришлось бы сидеть дома из-за насквозь промокших сапог. Ходьба на каблуках была непривычной. К тому же,