Вспомните, ребята! - стр. 11
В мемуарах гитлеровского пикировщика Ганса-Ульриха Руделя я с гордостью за этих девчат прочел жалобы на их «коварство». Он – единственный в Рейхе кавалер «Золотых дубовых листьев с мечами и бриллиантами к Рыцарскому кресту Железного креста» (какова пышность названия) – сетует на ночные налеты» маленьких, опутанных тросами бипланов», «воздушных змеев», летчики которых на подлете к цели выключали двигатели и, заметив горящий свет, бросали небольшие осколочные бомбы. Кстати, У-2 «возил» и фугасные бомбы. Бомбовая нагрузка составляла 400 кг. «Больших успехов они обычно не добиваются», – сообщал бывший ас, – «…это только попытка расшатать нам нервы». Правда, далее Рудель признает, что некоторые из коллег, в числе и командир эскадрильи, награжденный «Дубовыми листьями» (простыми, без прибамбасов), во время таких налетов были убиты. То есть получили в дополнение к «Железным крестам с дубовыми листьями» кресты сосновые.
О героизме и самоотверженности девушек свидетельствуют впечатляющие сведения. Летный состав полка, во главе с командиром Е. Д. Бершанской, включал в себя 40 человек. Из них погибли 11 летчиков и штурманов. 23-м было присвоено звание Героев Советского Союза.
В память о «ночных ведьмах» остались окопы аэродромной охраны на вершинах и у подножий двух небольших курганов (по оценке археологов – скифских воинских захоронений), расположенных на дальней границе выгона. Курганы и окопы были местом наших игр «в войну» во время прогулок.
По воспоминаниям мамы, в 1942 году работники завода уходили на фронт под Владикавказ и гибли там, даже не успев получить военного обмундирования. В числе погибших там был и наш сосед – отец Васьки Бабадеева.
Эвакуироваться мы не могли. Переполненные беженцами поезда на Баку, оттуда паром за Каспий, шли через станцию Серноводская. Умерших в пути грудных детей, по словам очевидцев, хоронили в чемоданах рядом с железной дорогой. Вернувшиеся из Баку неудачники рассказывали об недоступных ценах на продававшуюся стаканами воду, о невыносимых условиях ожидания парома и беспорядках в очереди.
Мамина подруга, Янина Францевна Салостей, переправившаяся в потоке эвакуировавшихся через Каспий, рассказывала в 60-х годах прошлого века о том, как под покровом ночи одна обезумевшая семья сбросила за борт своего умиравшего старика.
После войны мы узнали, что при передислокации частей Южного фронта через Ассиновскую проходила вместе с хирургическим полевым передвижным госпиталем № 2340, переименованным 20.05. 1942 г. в хирургический полевой передвижной госпиталь № 4358, родная сестра отца, Ткачук Александра Васильевна (тетя Леся). Ее призвали в действующую армию 15 июля 1941 года в качестве военного врача сразу после выпуска из Одесского мединститута. В 1942 году она получила тяжелое ранение и лечилась в г. Джалал-Абад Киргизской ССР. Была награждена особо ценимой среди фронтовиков медалью «За отвагу», которой удостаивали исключительно «…за личное мужество…». Войну закончила майором медицинской службы. О военных заслугах тетя говорила скупо, о войне вспоминать не любила. В январе 2015 г. на сайте «Подвиг народа» я нашел наградные документы, описывающие неизвестные мне черты ее характера: «Ткачук А. В. служит в хирургическом полевом передвижном госпитале с первых дней войны. Бесстрашный врач. Неоднократно проявляла героизм в деле спасения раненых, работала под бомбежками и пулеметными обстрелами авиации противника в пунктах Сальск и Хумалаг (Северная Осетия – и.т.)…При отходе войск из Сальского района (Ростовская обл. – и.т.) под минометным обстрелом противника заменила выбывшего из строя старшего врача 807 артиллерийского полка, организовала перевязочную, оказала медицинскую помощь, мобилизовала транспорт и вывезла всех раненых, сама уйдя последней.