Все стороны злосчастной медали - стр. 22

Мне запрещено было покидать пределы квартиры. Всё, что я услышал от людей, которые меня сюда привели: "Ждите".

Жду. Продукты приносили раз в два дня. В одно и то же время. От этого режима и невозможности выйти я начал чувствовать себя арестантом. Зато улучшил навык готовки. В четырех стенах больше ничем особо и не заняться.

Так прошли обещанные оставшиеся четыре дня. На пятый день ничего не изменилось. И на шестой. И на седьмой. Тогда я решил, что раз депортировать меня не торопятся, можно позволить себе тоже нарушить правила.

На восьмой день моего заключения в апартаментах, я попробовал выйти на улицу. Я медленно открыл дверь и осмотрелся. Коридор выглядел пустым и представлял собой прямой проход. Справа было окно и дверь (видимо, запасной выход). Слева же за дверьми со стеклом виднелась лестница. Я жил на втором этаже, который целиком был отведен под мою квартиру. Красота. Аккуратно прикрыв дверь, чтобы не было слышно щелчка, я медленно пошел вдоль стены по коридору. Ни в нем, ни на лестнице я никого не встретил. Хорошо меня охраняют.

На улице светило солнце. Недавно прошел дождь, и потому казалось, что оно греет сильнее, чем обычно. Раньше я бы закурил.

Наличности у меня не было.

Пришлось потратить двадцать минут, чтобы найти скупщика ценностей. Шикарные японские часы ушли по цене ширпотреба. Ну ладно.

Дальше всё было просто – я хотел навестить Вэл.

Зайдя в цветочный, я спустил все полученные деньги на огромный букет тюльпанов. Ей понравится.

Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью (я наконец-то мог это сделать!) еще теплый, но уже осенний воздух. Замечательно. Жизнь продолжается. Хочу мороженого.

Из-за угла вывернул черный "Кадиллак" и, быстро набирая скорость, двинулся параллельно мне. Ага.

"Привет, я Карл Фишер, помните меня?"

Душно. Мы уже час идем по этим джунглям. Не совсем вижу, что там справа от нас. Слева внизу – мелкая река без течения. Нас с ней разделяет пара метров склона и высокая трава. А что в ней – черт знает. Я слышу, как там то и дело шныряют мелкие зверьки. Птицы, резко взлетая, всегда выбирают направление к реке.

– Долго еще, Джим?

– Полтора километра.

Не успел "Кадиллак" поравняться со мной, как я представил свои последние секунды – автоматная очередь и привет. Это в лучшем случае. Мне не очень хотелось снова лицезреть дуло, мило отправляющее меня к праотцам, поэтому я закрыл глаза. Не сдавливал веки, но и не подглядывал. Просто закрыл. Ну, вот и всё. Машина остановилась, и я услышал мелодичный, но в то же время грубый грохот мотора. "Одна, две, три…" – я про себя начал считать секунды. Стекло стало опускаться. И…