Все стороны злосчастной медали - стр. 21
В самом конце, когда люди в красивых пиджаках начали собираться, я спросил:
– Что будет с Юстином? Я шёл на сделку только с условием смягчения его участи.
– Мы не располагаем подобной информацией, – сказал один из них, и оба направились к дверям.
Я сделал паузу, потому что перестал понимать, водят ли меня за нос или так сотрудничают.
– Подождите! Что мне теперь-то делать? – я искренне не понимал.
– Набирайтесь сил, отдыхайте. С вами свяжутся.
Здорово!
Три часа я придерживался плана "лежите и не напоминайте о себе", но на четвертый набрал Элен:
– Мне нужно увидеться с Юстином.
Он не изменился. То же безразлично-грустное лицо, те же волосы, которые он поправляет назад. Тот же бас. Ни капли злости в глазах.
– Привет, Юстин, – осторожно начал я.
Он сидел передо мной в тюремной форме.
– Здравствуй, Карл. Так ты решил завязать?
Я понял, что это упрёк моей болтливости.
– Они всё и так знали. Следили за мной от самого дома, – оппонировал я.
– Сплоховал ты в этот раз.
– Тебе тоже не стоило мелькать на трёхтонном джипе около фургона с наркотой.
– Ну, что верно, то…
– Я пошёл на сделку с условием смягчения тебе приговора. Или условий.
– Спасибо. Но что толку, Карл? Стоит мне выйти отсюда, как меня уберут. Я, знаешь ли, ни с кем не делился. А за всё нужно платить, – он откинулся на спинку стула и сложил руки за головой.
Его последняя фраза спровоцировала секундную дрожь.
– Я бы на твоём месте тоже поберёг себя, – добавил он и посмотрел прямо мне в глаза.
Минуту мы сидели молча.
– Ты бы сам не стал просить, – начал я, зная, что хоть что-то делаю верно, – но я принес тебе кое-что.
Я выложил перед ним капсулу с цианидом, который для меня любезно раздобыла Вэл.
– Спасибо, – сказал Юстин и улыбнулся. И в этой улыбке было всё: умиротворение, покой, радость. "Плана Б" не будет. Решение лежит на столе и умещается в спичечный коробок.
– Береги себя, – повторил я его слова, оказавшиеся ни к месту.
– До встречи, Карл.
Мы пожали друг другу руки и разошлись.
Через два дня в палату пришли новые люди. Они провели инструктаж и дали мне новые документы. Теперь я гражданин другой страны и ношу другое имя. А усы можно?
Мне сообщили, что через неделю я покину страну. До этого я буду жить в квартире, которую мне щедро выделят.
Через три дня, уходя, я сказал Вэл, которая, конечно, погрустнела:
– Я вернусь за тобой. Дождись.
Она обняла меня и проводила до входа, где я сел на заднее сиденье комфортного седана.
Что ж, новая жизнь, вот она.
Но ничерта не изменилось. В палате у меня хотя бы была Вэл и белый потолок. В этой квартире потолок был коричневый. Всё-таки белый лучше.