Все пути твои святы - стр. 32

– Да живой еще, сынок, ты обо мне, о старике не волнуйся. Еще повоюем. – Вздохнул, наверно китайскую компанию старик вспомнил, засела та война у него в сердце стальной иглой и колола не вовремя, всегда не вовремя. – А чего сидим? Дошли что ли?

– Дошли, батя, дошли до ручки. – Виктор глаза почесал и попробовал открыть, но ничего не изменилось, все также темно было, как у Страуса в брюхе, и только едва отсвечивала дверь проклятая. – Вы не волнуйтесь, присаживайтесь, где посуше, я вам анекдот расскажу, хотите? Русский, про тундру и две палки…

Профессор проворчал что-то на своем, неразборчивом, и Виктор замолк, анекдотом не стал травить уши интеллигенции. Глаза опять прикрыл и подумал, хорошо бы сейчас ноги протянуть, сапоги эти тяжеленные, как все грехи мира, снять и вздремнуть часок-другой. Только потом можно и не проснуться. Травит его туннель помаленьку, чтобы в себе похоронить, как и всех, впрочем, тоже. Опять навалилось отчаяние и хотелось бить бесполезным лазером по двери железной, хотелось ругаться на кого-то, требовать и просить у судьбы.

«Обратно не пойду, – принял он решение. – Не смогу, не доползу, да и поле сейчас совсем сдуется, если еще не сдулось. Шары эти огненные, газы дрянные и вонь, тьма и галлюцинации… Нет, лучше тут останусь. Прощай, Земля, девочки, простите, не вернется ваш мишка плюшевый. Тетку только жалко, старенькая она стала, сентиментальная, реветь будет и носом хлюпать, да причитать, какой умненький мальчик был, сгноили его игиги проклятые».

Он проснулся от того, что немецкую речь где-то рядом услышал. Ах, хох дойч, как ты прекрасен после сна о собственных похоронах!

– Макс?

– Спишь что ли? Вообще обнаглел! Вставай, двигай жопой, взрывные работы будем проводить.

– Динамит?

– Два заряда.

– Ай, молодца, я прям во всех немцев теперь буду влюбленный…

И все стали просыпаться, видения мрачные свои отпугивать и отползать по липкой жиже, чтобы Макс взорвал. Как же он по тропе шел, что динамиты сохранил? Стойкий все-таки солдатик, этот Макс.

Виктор отполз на безопасное расстояние, уткнулся носом во что-то мягкое, хотел выругаться, думал это пятая точки Философа, но по частому дыханию понял, что это Мэри и еще сильнее прижался. Пока Макс возился с динамитом, он его фамилию пытался вспомнить, что-то вроде Шредер, или Шайдер или… Нет, заклинило его основательно. Вот, друг всю команду спасает, а Виктор даже фамилию забыл, как так можно? Стыдно тебе должно быть, математик хренов.

И чтобы успокоиться, он стал аксиомы вспоминать, все подряд, что запомнились с первого курса, и вскоре снова улетел куда-то по потоку с цифрами и выплыл только, когда динамит жахнул. Стены туннеля встряхнулись и опять зеленый дым пополз, только никто уже не обращал на него внимания, все бросились к выходу и выпали на черный песок. Темное, ночное небо обласкало их взглядом двух красных лун, свежий ветерок высушил слезы радости…