Все мои лица - стр. 11
– Ну, собирайся, – на круглом, уже начавшем обвисать, лице довольная улыбка, будто это она сделала всю работу, будто это ей я должна быть благодарна.
– А-а-а… Олег Викторович? – я хотела спросить, он что, даже попрощаться не зайдёт, но притормозила.
Но Маркеловна поняла правильно. Улыбка её чуть съехала на бок, стала ехидной:
– Он уже домой уехал. Рабочий день закончен, детка.
Завтра за мной должна была заехать директриса. Не то, чтобы это входило в её обязанности, но Броненосец считала своим долгом встретить меня. Машка тоже собиралась. Все-таки выход на свободу. Некоторая торжественность не повредит. Звонить директрисе я не стала. Сама доберусь, в куртке завалялась полташка, на автобус хватит.
Через полчаса я одиноко торчала на остановке под меленьким дождиком. Белая машина подъехала, остановилась и побибикала. Я не отреагировала. Тогда машина откинула дверцу и выпустила Олега.
– Эй, – он помахал рукой, – забирайся, подвезу тебя. А то промокнешь.
Забралась внутрь, и тут же мне на колени лёг тугой букет бордовых роз.
– Это тебе. Понюхай, как пахнут. Особый французский сорт.
Ненужное объяснение. Взрослый же человек. Я что подумала бы, что он просто подержать просит? Конечно, мне.
Вдохнула густой терпкий запах, с какой-то прелой, кружащей голову нотой. Машина тронулась.
Что было потом, я так и не смогла вспомнить.
Темнота.
Глава 4
Воспитанникам детского дома запрещается: … уходить без разрешения педагогов из детского дома, самовольно покидать его территорию. (Правила внутреннего распорядка для воспитанников детского дома).
Пробуждение. Постепенное обретение себя. Потом окружающего мира. Собирание пазла. Тяжесть одеяла на спине. Нос в мякоти подушки. Руки – одной прохладно, она вылезла из постельной берлоги, другой жарко, она придавлена грудью. Грудь голая. Почему? Я никогда не сплю голышом. Откуда взяться такой привычке, когда всё время, даже ночью, не остаешься одна?
Одна? Я не одна в постели! Поэтому одеяло такое тяжёлое. На моей спине чья-то рука. Порыв – вскочить, вырваться, убежать. Но даже не открываю глаз. Продолжаю собирать кусочки. Воспоминания. Помню ли я хоть что-то?
Подношу букет к самому лицу… Пустота…
Нет-нет, там что-то брезжит. Руки, объятия. Я обнимаю… Кого? Поцелуи. Пальцы бегают по моему телу, как по клавишам рояля. Чьи? Снимают с меня одежду, скользят по коже. От этого мурашки. Что дальше? Не разобрать. Туман, плотный и почему-то бордовый. Багровый. Как розы. Розы? Лепестки сыплются, падают мне на грудь, на живот. Они бархатистые и тёплые, даже жаркие. Жгутся. Становится горячо в животе. Может быть лепестки проникли и туда?