Все, как у всех - стр. 4
Он обожал сидеть на огромном балконе и с высоты 9-го этажа наблюдать, как красный шар солнца скатывается в сверкающую толщу моря, и как ещё некоторое время нежно и перламутрово розовеет небо над горизонтом. Сидел чаще всего один-жена то занималась, готовясь к очередному экзамену, а потом – к лекциям, то брала ночные смены. Эта гонка развела их в разные стороны, как боксеров на ринге. Что-то безвозвратно ушло из их отношений так незаметно, буднично, без скандалов и выяснений, что было понятно – этого уже не вернуть.И тут же почувствовал, что уже скучает. Скучает по Мальте и их номеру в 4-х-звездочной гостинице, с балконом и видом на залив, усыпанный белоснежными парусниками. По ее глубокому голосу и по ее ладоням, необыкновенно мягким и теплым даже в прохладные вечера.Вдруг вспомнилось, как они ехали на втором этаже открытого красного туристического автобуса. Было холодно и ветренно, и она, заставив его надеть шапку, обмотала его лицо своим шарфом, оставив открытыми только глаза. Это было так смешно. Она дурачилась,говорила,что он похож на терориста и советовала ограбить какой-нибудь мальтийский банк-покрупнее.Как они катались на кораблике и, когда началась сильная качка, шутник-капитан врубил песню из "Титаника". Вокруг смеялись немцы и итальянцы, и она тоже смеялась, но вдруг, поняв, что ему некомфортно, перестала и просто молча сжала его руку. Он понимал, что между той снежной королевой, которую он встретил случайно по пути на работу, и этой – живой, теплой и смешливой – такая большая разница. Пропасть. Не сразу, но он сумел растопить лёд, вернуть улыбку и краски на ее лицо. Он раскрыл ее – новую – и для себя и для нее самой. Не сразу, шаг за шагом, продираясь через ее обиды и его непонимание, они выстроили нечто, без чего он просто не мог больше существовать. Не мог дышать. Не мог жить.
Рука машинально нащупала мобильник:
– Лиз, ты дома?
– Дома, конечно, а где же мне ещё быть? – она ответила мгновенно, как будто сидела и ждала этот звонок. И действительно, где? Где же ей ещё быть, если он сам отвёз её домой меньше, чем два часа назад.
– У тебя всё в порядке?-это был её обычный вопрос, вопрос – утверждение, вопрос – надежда, что у него все отлично – всё, включая здоровье, работу, семью, детей, настроение.
– Все ОК. Я приеду,Лиз. Сейчас. Хорошо?
– Сейчас? Хорошо,– она отозвалась, как эхо, лишь поменяв местами точку и вопросительный знак.
Была такая песня во времена его юности, которую так любила его мама:
"Мы эхо, мы эхо,
Мы долгое эхо друг друга"…
В доме стояла звенящая тишина. Он машинально потёр переносицу и вспомнил, что надо разгрузить чемодан – сыры, мальтийское вино и ликеры, майки мальчишкам, и так, по мелочам: сувениры и сувенирчики, коробочки и свёртки. Две огромные яркие керамические рыбы – подарок жене, увлекавшейся фэн-шуем и приветствующей дома морские мотивы,он собирался повесить на балконе или в кухне . Собирался. Рыбы были добротно упакованы в пупырчатую пленку и тщательно обернуты его майками – Лиз постаралась. Все пришло целое, ничего не разбито. Целые рыбы и разлетевшаяся на мелкие кусочки его жизнь – такая устоявшаяся и цельная.Он аккуратно сложил сыры на первую полку холодильника и вышел, тихонько притворив за собой дверь.Задумавшись на мгновение, вернулся за распотрошенным чемоданом. В квартире по- прежнему было тихо.