Всё это про любовь - стр. 13

– Я тороплюсь, дедушка.

– Одну минуту, – Сахарный Дед сделался серьёзным. – Вот смотри. Ситуация. Допустим, я помру. – Он произнёс это с вопросительной интонацией, будто у него был шанс на вечную жизнь: может помру, а может не помру. Пятьдесят на пятьдесят. Или тридцать на семьдесят. – Допустим, попаду в рай. Можем же мы такое допустить?

– Можем, – согласилась я.

"Хотя вряд ли, – подумала. – Слишком шустёр".

– В раю Толик Копытин, – выговорил дед.

Замолчал.

– И? – подбодрила я.

– А я его терпеть не могу! Просто до икоты не перевариваю! Что мне делать в таком разии?

Я задумалась: "Дела! Божьи одуванчики рай поделить не могут. Будто это туалет в коммунальной квартире".

– Во-первых, вам рано об этом думать. Во-вторых, где гарантии, что Толик Копытин в раю? Может быть, его там нет.

– Есть, – Сахарный Дед почесал в седалище. – Толька точно там. Он всю жизнь праведником прожил, сволочь. Это у меня путёвка под сомнением. Есть на моём счету… грешочики. Я вон и заборчик вокруг церквы починил. Покрасил за свои деньги. Как тебе оттенок?

Я оглянулась, пригляделась. В конце улицы выглядывала церковь (большей частью – звонница, над деревьями). Виднелся погост, уходящий за холм, облупившиеся врата. Заборчик был выкрашен типовой синей краской – кобальт светлый синий. Разведён в пропорции один к… трём.

– Очень красиво, – одобрила я.

– Как думаешь, зачтётся?

– Вне сомнений! Светлое будущее приблизилось на один пункт!

На этой оптимистической ноте мы распрощались. В последний миг, каким-то неуловимым движением дед-таки цапнул меня за ягодицу – ущипнул. Я погрозила кулаком, и поняла, что… рай Сахарному не светит. Нутро и опыт не пропьёшь, чёрного котёнка не отмоешь добела. А этот столетний сахарок большой мастак до женского пола.

Факт.

*

Светлана Насонова была прописана по Большому Сливовому переулку, дом двадцать три. Квартира номер семь. Третий подъезд, третий этаж, как в "Бриллиантовой руке". Или там был четвёртый подъезд? Не припомню.

Дом окружили яблони. Причём со всех сторон, будто строение возвели на полянке в сказочном саду. Строители-гномы суетились с маленькими вёдрами и кирками, укладывали кирпичики в красных колпачках… Гномы в колпачках, а не кирпичики… Шучу.

Я подумала, что здесь особенно волшебно ранней весной, когда ударяет цвет. Тогда аромат – до одури. Воздух кажется вязким и густым. В распахнутые окна втекает любовь… любовь в чистом яблочном виде. От этого души обнажаются, становятся нежнее. Люди чутче чувствуют друг друга.

Третий этаж, седьмая дверь. Ватная пухлость дерматина, фигурные гвоздики, натянутые медные шнуры, имитирующие роскошь.