Время вороньих песен - стр. 54

Вчера я купила куриной печени. Специально. И хотела под это дело пожаловаться птицу на погоду, сырость, заканчивающиеся деньги и на жизнь вообще. От окна меня продуло, и я шмыгала носом в трофейный платок. Просто он первый попался, когда в ящик с бельем полезла.

Вздохнула и пошла одеваться. Нужно было выходить.

Вниз спускалась с ветерком, почти не страхуя себя тростью о стенку.

— Ловко, — раздался ненавистный голос.

Я вздрогнула, запнулась ногой о постеленный перед ступеньками для пущего уюта ковер и едва не упала.

— В доме вашего мужа вы так же спускались? Сколько времени у вас занимало подняться вверх по лестнице, в его кабинет, и спуститься обратно на первый этаж, где были ваши комнаты?

Я не закрыла лавку? Была уверена, что закрыла. Явился… Почему он никогда не здоровается? Неужели так сложно сказать «Добрый день, госпожа Арденн» или «Добрый вечер»? Вперился своими буравчиками и ждет ответа на вопрос. И не уйдет, пока его не получит.

— Обычно много, ведан Пешта. Два длинных, но пологих пролета по тридцать ступеней и еще три ступеньки перед входом в половину мужа. Примерно три ступеньки в минуту. Итого чуть больше двадцати минут. А еще отдышаться. Даме неуместно появляться на глаза супругу, дыша, как запаленная лошадь.

Пешта криво ухмыльнулся, отчего сделался еще неприятнее. Когда он улыбался, становилось заметно, что мышцы после травмы, оставившей на щеке едва видимую вилку шрама, срослись не слишком удачно и его, в общем-то, вполне гармоничное лицо время от времени перекашивало. Не всегда, но сейчас вот перекосило. Или у него только на меня такая однозначная реакция? Отвык за неделю?

— Довольно исчерпывающий ответ, госпожа Арденн. Вы так любите цифры?

— Я ненавижу цифры, господин надзирающий офицер. И считаю из рук вон плохо.

— Как же вы работаете в лавке?

— А я здесь не работаю, я здесь живу, — сказала я, хотя идеальный порядок на полках и ценники говорили об обратном, и ведьмак наверняка уже знал про лицензию.

— А как же все это? — Пешта неопределенно дернул рукой, в которой были зажаты перчатки. Новые, из черной кожи, я даже слышала, как она пахнет. У меня давно не было ничего нового.

— Для личного пользования.

— Набор трубок для курения?

— Они красивые.

— Парики?

— Это уже неприлично, ни одна дама не признается, что лысеет.

— Сачки для рыбной ловли?

— Я странная. Это преступление?

— Все зависит от подачи материала. — Опять ухмылка.

— И как вы собираетесь подать мой материал?

— Пока не решил.

Зато я, кажется, решила. Чтобы избавиться от навязчивой идеи, нужно ее осуществить. Недаром мне банка с