Время перемен - стр. 22
– Что? За какие грехи? В чем я провинился? – с шутливым отчаянием кричит в трубку Дэн. – Ох, любимая, прости!
– Ладно уж, – фыркаю я. – Готовить не буду, но предупреждаю, вцеплюсь в тебя мертвой хваткой. – Тихонько поглаживаю трубку. – Дэн, я правда страшно соскучилась.
– Я тоже. Скоро вернусь, не сомневайся.
Мутти вытирает стол розовой губкой и вопросительно смотрит на большую спортивную сумку у меня в руках. В кухне пахнет хлоркой.
– В чем дело? – она удивленно поднимает бровь.
– Переночую сегодня у Дэна.
– А он уже вернулся?
– Нет. Но одна из его кобыл должна ожеребиться, а помочь некому.
На мгновение рука Мутти замирает в воздухе, и этот жест не ускользает от моего внимания. Однако она как ни в чем не бывало продолжает размашистыми движениями вытирать стол.
– Schatzlein, – обращается она ко мне, – а тебе когда-нибудь доводилось принимать роды у лошади?
– Нет, – уныло откликаюсь я и ставлю спортивную сумку на пол.
– И что ты собираешься делать, если кобыла надумает рожать?
– Позову на помощь Уолтера.
– Кого?
– Ветеринара, что работает с Дэном.
– А, понятно. – Мутти идет к раковине, прополаскивает губку и кладет ее за краном точно по центру.
– Дэн думает, кобыла продержится до его приезда, – утешаю я Мутти. – Вот только справишься ли ты с Евой? Она сейчас в таком состоянии…
Мутти идет ко мне, берет мою голову пропахшими хлоркой руками и целует в лоб.
– Не волнуйся, мы с Евой поладим. А теперь спеши на помощь своему Mann.
По-немецки это слово, разумеется, означает «муж». Я поднимаю с пола сумку и чувствую, как по телу пробегает противный холодок страха.
Длинная извилистая дорога к жилищу Дэна проходит между сосновых деревьев, таких высоких и густо посаженных, что в нижней части они выглядят худосочными от нехватки солнечного света. Дорога грязная, вся в ухабах и рытвинах, зимой она время от времени бывает завалена упавшими деревьями. Деревья обычно оттаскивают на обочину, где они спокойно догнивают.
Я еду на «Камри», которая практически осталась без подвески и так и не оправилась после прошлогоднего столкновения с грузовиком. Подпрыгивая на очередном ухабе, только морщусь. Объехать их не представляется возможным. Надо постараться, чтобы в одну и ту же яму одновременно попадало только одно колесо, а больше ничем не помочь. Что и говорить, не самая практичная машина для наших краев, но когда я ее покупала, то жила совсем в другом месте.
Владения Дэна фактически состоят из двух конюшен. Одна, что спереди, построена в 1811 году и представляет собой высокое красивое сооружение красного цвета. Недалеко от него находится, если можно так выразиться, сам дом, в котором, до того как его приобрел Дэн, никто не жил лет сто. Едва Дэн успел подписать все документы на покупку, как дом рухнул. За долгие годы муравьи-древоточцы и жуки-древогрызы, а также обильные снегопады сделали свое дело. На следующее утро после падения у останков дома собрались местные старожилы. Попыхивая трубками из стержня кукурузного початка, они сочувственно похлопывали по плечу бездомного, убитого горем Дэна и мягко журили его за нерасторопность, Мол, надо было подсуетиться и застраховать свою собственность.