«Время, назад!» и другие невероятные рассказы - стр. 176
Но музыканты в тот момент разыгрались особенно громко, и на самом деле щелчок был не настолько оглушительный, как мне показалось. Смит не посмотрел вниз. Как только мое сердчишко вернулось на место, я стал дюйм за дюймом открывать ранец. Не настежь. Ровно настолько, чтобы просунуть в него руку и ощупать содержимое.
Ощутив под пальцами гладкую ткань шлема, я выудил его и полез за вторым. Схватил, но тут послышался громкий топот и в поле зрения появилась еще одна пара ног в брюках. Кто-то сел рядом со Смитом. Новопришедший приставил свой ботинок к Смитовому и принялся вытаптывать какой-то шифр.
Номер Третий!
4. Грубая сила
Ну и ну! Глядя на бурые твидовые ноги и коричневые «оксфорды» с длинной царапиной на одном носке, я вспотел от страха. Если Смит обнаружит, что творится под сиденьем, Поросенку – или Кэссиди, или кем бы я в тот момент ни числился – придет конец!
Но никто не двинулся с места. Очевидно, нацисты никуда не спешили, а Билли спокойненько сидела рядом с ними. Что ж, хоть какая-то передышка. Что дальше?
Проблема решилась сама собой. Я услышал знакомые завывания остролицей линкорной дамы:
– Вот она, девчонка! Вот она! Уверяю вас, она похитила младенца!
Дама явилась с полицейским. Как только голос с сочным сельским акцентом приказал Билли не шуметь и пройти куда положено, я понял, что тайное вот-вот станет явным. Ого! Если Билли уйдет и оставит меня в обществе этих мерзавцев, лавочка Джерри Кэссиди закроется раз и навсегда!
Билли тоже это понимала. Я почти ничего не видел, но услышал какую-то возню, возглас линкорной дамы и голос Билли: на повышенных тонах она говорила о нацистских лазутчиках.
– Вот они, эти люди, сэр! – втолковывала она полицейскому. – Вот они, прямо перед вами. Это вражеские агенты, они похитили важное изобретение.
– Ну же, ну же, – сказал коп, – дамочка, не горячитесь.
Но Смит допустил ошибку. Полез за ранцем, ощупал и понял, что тот раскрыт.
– Доннер унд…[23] Господин полицейский, эта девушка – воровка! Она украла мои шлемы!
Номер Третий пнул Смита по ноге, и придурок заткнулся, но поздно: он уже сделал фатальное признание, а нью-йоркские копы схватывают все на лету.
Я услышал возглас и громкий хлопок; ноги в синих саржевых брюках раздвинулись, и оказалось, что я смотрю прямо в лицо Смиту: тот нагнулся, чтобы заглянуть под сиденье. Увидел, что я пытаюсь стянуть транспортерные шлемы, и протянул руку, чтобы меня схватить. Я едва успел отползти.
– Погодите-ка, мистер, – сказал коп. – Эй вы, бросьте пистолет!
Думаю, он обращался к Номеру Третьему, поскольку в тот момент Смит вскарабкивался на сиденье, намереваясь атаковать меня с тыла. Прозвучал еще один хлопок, но на сей раз это не был стук каблука. Это был пистолетный выстрел.