Врата учености - стр. 34

За приятное всегда расплачиваешься, однако уж больно дорогие у нее запросы. Придется на остальные изделия цену накручивать. Чухонцу не объяснишь, пошто раздариваю, когда прибыль по договору пополам. Проще свои отдать. Совесть надо иметь. Он мастер и не обязан меня ублажать.

Выражение ее лица мгновенно изменилось, стало строгим и значительным. Любой глянет и сразу поймет: о важных для Отечества делах беседовали, а не прелюбодеяние творили. Артистка!

Хм… Надо бы у нее, уже задним числом, раскланявшись и поцеловав ручку на глазах людей, подумал, при случае уточнить насчет исповеди. Если не собирается откровенничать, и мне не стоит. А то всплывет – неприятно выйдет. Я не сплетничаю, а вот насчет священников гарантировать не способен.

Керим у входа отсутствовал, а дверь в мои комнаты оказалась открытой. Мысленно я выругался и пообещал себе намылить ему шею всерьез. У человека отсутствуют реальные обязанности, и он вконец обленился. Болтается неизвестно где, забыв поставить меня в известность. Между прочим, торчащий возле моего имущества здоровый жлоб отнюдь не прихоть.

По слухам из первых рук, от Варвары, а кому знать, как не фрейлине, Анна Иоанновна вставала в семь часов утра, первым делом пила кофе и сразу после этого осматривала свои драгоценные украшения: не пропало ли чего. Воровали во дворце безбожно. Три четверти безусловно слуги, причем не удивлюсь, коли из доверенных. Но и остальные посетители могли прихватить нечто ценное на добрую память.

Нельзя так. Надо придумать якобы телохранителю какое полезное занятие, а не позволять маяться без дела. Проблема одна: не очень представляю, что можно ему доверить помимо охраны и убийства. В науках он разбирался еще хуже меня, а говоря свободно на нескольких языках, читать и писать не умел и не собирался учиться.

Толкнув дверь и врываясь внутрь, я обнаружил удобно расположившуюся компанию. То есть пропавшего без вести Керима, со смаком обгладывающего ребрышко и развалившегося в моем единственном кресле. Он и не подумал сменить позу или застесняться. Напротив, сделал широкий жест, приглашая присоединиться. Зато Андрюха моментально вскочил с табурета, роняя ложку и вытирая жирные губы.

Стол представлял собой яркий пример, куда все девается: наверняка со стола императрицы. Полтора десятка всевозможных блюд из мяса, рыбы (хорошо еще целого осетра не приволокли), и это не считая грибов, паштетов, овощей, а также наравне с пустыми еще нескольких закупоренных бутылок. На любой вкус присутствуют – с венгерским, испанским и еще каким-то неизвестным мне вином. Вот последнее подавалось в очень ограниченном количестве: царица пьяных недолюбливала, и так просто алкоголем было не разжиться.