Врата небесные - стр. 25
И приступила к прореживанию зарослей. Я не мешал ей, целиком отдавшись наслаждению ее прикосновениями, ее вниманием и удовольствием, которое она получала.
– Иногда мне бывает страшно, – неожиданно призналась Нура, и голос у нее дрожал. – Я боюсь времени. Данного нам с тобой времени.
– Нура! Целые столетия, чтобы любить друг друга, – что может быть лучшим подарком?
– Конечно.
Подле нее я млел от удовольствия, движения ее тонких ловких пальчиков настолько занимали меня, что я отказывался разделять ее страхи, а потому легкомысленно продолжал:
– Тебе что, со мной скучно?
– Никогда, Ноам.
– Дни кажутся тебе унылыми? Мы делаем одно и то же…
– И хорошо! – бросила она, и в ее голосе прозвучало сладострастие.
– Тебе надоело однообразие?
– Снова и снова делать то, что приводит меня в восторг? Меня это ничуть не отвращает. Обратное ввергло бы меня в отчаяние.
Я развернулся и увидел улыбку, под которой она силилась скрыть свою растерянность.
– Что же тогда?
– Меня страшит время, – снова прошептала она, прикрыв глаза.
– Время? Для нас оно не существует. Оно проходит и не убивает нас. Бояться времени как врага, который неминуемо ведет тебя к концу, нормально для любого смертного. Но не для нас.
– Время утратило смысл.
Я схватил ее за плечи и нежно сжал:
– Время утратило смысл?! Я не понимаю.
Ее лицо замкнулось. Она погрузилась в себя, и мне больше ничего не удалось из нее вытянуть.
Когда с моей причудливой прической было покончено, уныние Нуры рассеялось. Она на ощупь проверила объем и расположение переплетенных прядей, выпустила некоторые из них мне на виски, убедилась, что остальные волосы свободно и плавно ложатся мне на грудь и спину.
– Ты хорош, как девушка!
– Я бы предпочел быть хорош, как мужчина, – пробурчал я.
– Вот дурачина! – весело откликнулась она, потрепав меня по щеке.
В чертах вольной, как ветер, и более изменчивой, чем небо, Нуры отражались все времена года, но ни одно не оставляло на них своего следа.
Состоявшийся как-то вечером другой разговор позволил мне лучше понять ее тревогу.
Сидя на плоских камнях, мы с удовольствием ели крапивный суп. Ночь все не наступала, а день никак не решался уйти, и мы наслаждались этим неопределенным моментом, когда цвета, а вслед за ними и формы, смягчаются, а от земли поднимаются запахи. Вокруг нас, словно усталый улей, затихал лес.
– Я думаю про Мину, – едва слышно прошептала Нура.
Ее слова удивили меня. Мало того, что я сам редко вспоминал о своей первой супруге, на которой женился по обязанности и с которой умирал от скуки, но мне и в голову не могло прийти, что это как-то заботило Нуру.