Врата Кавказа - стр. 9
Первый зафиксированный летописцами контакт Руси и Грузии относится к 70-м годам XII века, когда фактически грузинским царём стал князь Юрий Андреевич, сын суздальского князя Андрея Боголюбского и внук великого Киевского князя Юрия Долгорукого, супруг царицы Тамары. Грузинский царь Георгий III, обеспокоенный тем, что у него не было сына-наследника, ещё при жизни сделал царицей свою дочь Тамару, наравне с которой правил и русский княжич.
Автор фундаментального труда «Присоединение Грузии к России», впервые вышедшего в 1901 году, З. Авалов писал: «В 1453 году[3] загородили навсегда дорогу, ведущую из Грузии в единоверную Византию, а через неё – ко всей христианской Европе.
Грузия оказалась как бы замурованной в Передней Азии, отделённая от Запада стеной ислама, неизмеримо сильнейшего, часто беспощадного и фанатичного.
Именно в эту эпоху сложились две могущественные величины по соседству с Грузией – Персия и Турция, обе враждебные к последнему оплоту христианства в Азии и в то же время враждебные между собой».
По землям грузинских царств и княжеств прошли огнём и мечом арабы, монголы, турки, персы. Грузию изнуряли набегами горцы и отряды соседних ханств.
Единственным реальным союзником в христианском мире было Московское царство, а затем – Россия. «Сближение с последней, – пишет З. Авалов, – было догмой грузинской политики задолго до присоединения».
В XVI веке, когда казаки Ермака устремились за Урал, окончательно решая вопрос безопасности восточных границ Московского царства, неожиданное предложение поступило с южных рубежей преобразовывающегося территориально и внутренне государства. Следя за усилением северного соседа, кахетинский князь Леон в 1564 году обратился за покровительством к Ивану Грозному. Сделал он это, естественно, добровольно, не под давлением каких-то московских князей, а под давлением своих агрессивных соседей – персов и турок. Общей границы между Грузией и Московским царством тогда не существовало. Степи между Каспием и Чёрным морем контролировали кочевники и турки, с которыми шла перманентная война. Россия бы и рада была помочь, но, связанная проблемами освоения новых пространств и ведением постоянных войн с южными и западными соседями, была просто не в состоянии этого сделать. Но само стремление Грузии вступить в союзнические отношения с Россией и даже войти в её состав уже свидетельствовало о том, что грузины осознавали два важных фактора. Первый – на поверхность всплыли естественные симпатии к единоверному православному народу, и второй – геополитическое значение грузинской территории, которая в случае падения грузинского политического центра могла быстро исламизироваться.