Врата Кавказа - стр. 11
Ираклий, не окончив читать текст документа, который он едва ли не по буковке выверял вместе с Чавчавадзе, свернул свиток и отдал его своему верному князю.
– Дело сделано! – произнёс он. – Расскажи, Герсеван, как всё прошло?
– 18 июля, будучи уполномоченным вашего императорского величества вместе с генералом от левой руки князем Иваном Константиновичем Багратионом и архимандритом Гайосос, в сопровождении ещё 21 человека грузинских дворян и духовенства, мы прибыли в Георгиевскую крепость. Там нас уже ждали уполномоченные императрицы Екатерины II князь Григорий Потёмкин-Таврический и его брат генерал-поручик Павел Сергеевич Потёмкин. Неделю мы в спорах и взаимных уступках рождали текст нашей охранительной грамоты – Георгиевского трактата. Затем мы приступили непосредственно к переговорам. Я сообщил братьям Потёмкиным, что мне поручено объявить: царство Картли-Кахетия будет подчиняться всероссийскому императорскому престолу.
Георгиевский трактат принципиально отличался от всех существовавших до того российско-грузинских документов. Прежде грузинские цари подписывали «крестоцеловальные записи», а русские цари посылали «жалованные грамоты», но ни те, ни другие не определяли взаимные обязательства и точное разделение прав владетелей. На этот раз всё было по-другому.
Подписание этого трактата вызвало большую радость в Грузии, изнемогавшей от нападений внешних врагов и внутренних неурядиц.
– Герсеван, ты спас не только нас, но и весь наш народ. Я хочу наградить тебя. Прими это!
Царь Ираклий протянул министру грамоту. Чавчавадзе развернул её и прочёл: «Божией милостью дается сия грамота Вам, который, подобно предкам Вашим, оказываете нам великое усердие…»
Чавчавадзе взглянул на довольного своим решением Ираклия и прочёл в самом конце текста: «…в вознаграждение стольких услуг, Вами оказанных, пожаловали Мы Вам имения, коими владели Мы по смерти родственника Вашего, Иасонова сына – Уриатубаши, Зегали, в коих однофамильцы Ваши никакого участия не имеют».
– Благодарю, Ираклий! – произнёс Чавчавадзе, приближаясь к окну и всматриваясь вдаль, как бы желая увидеть будущее своей страны. – Что я ещё могу сделать для народа?
– На основании пятого пункта трактата ты назначаешься полномочным министром Грузии при российском императорском дворе.
Выбор Ираклия II оказался верен. Чавчавадзе пробыл в российской столице вплоть до 1787 года, всё время находясь при князе Потёмкине.
Понимая, каким громадным влиянием пользовался при дворе его опекун, Чавчавадзе всегда старался приобрести его расположение и в своих донесениях Ираклию II уговаривал его сделать Потёмкина грузинским вассалом, подарив ему местность от Дарьяла до Ананура, местность по течению Арагвы, Хев до Мтиулета. Он исчислял все те выгоды, какие может извлечь Грузия в случае, если этот участок попадёт в руки столь именитого русского человека: Дарьял сделается крепостью и будет защитой от осетин, дорога станет безопасна, Ананур обратится в европейский город. Наконец, по секрету он будто бы передавал царю о желании князя Потёмкина жениться на 18-летней дочери Ираклия – Настасье.