Врата Кавказа - стр. 5

Русская тактика, наоборот, была основана на том, что не только офицеры, но и каждый солдат понимал свой маневр. Управление войсками в бою допускало самое широкое проявление частной инициативы. И если иностранные армии по установленным правилам атаковали противника одним сплошным, непрерывным фронтом, выстроившись в линии из трёх-четырёх шеренг, то в русской армии её подразделения получали самостоятельные задачи. Решение этих задач ложилось полностью на плечи командира. И не главнокомандующий, а командир подразделения самостоятельно решал, как ему поступить: построить своих подчинённых в каре, избрать линейную тактику или атаковать колонной. Именно командир на месте решал, что эффективней в данный момент: ружейный огонь или необходимость удара в штыки полка, батальона, роты. Были, конечно, свои аксиомы, лаконично изложенные в суворовской «Науке побеждать», но даже они являлись лишь рекомендациями, основанными на опыте, позволявшими для каждого конкретного случая применять свои методы уничтожения противника. Общая задача отныне у русской армии стояла одна – разгромить, не оттеснить, не отнять позицию, а именно разгромить противника.

Новая русская тактика, как и вся русская доктрина, стала гибкой и эластичной. Уходя от шаблонности в принятии решений, она позволяла использовать приёмы, которые диктовали обстоятельства, а не устав, и своевременно применять их в складывающейся обстановке. Она стала непредсказуемой, а поэтому грозной для противника.

Русское военное искусство впервые применило эшелонирование войск в глубину. Наличие боевых резервов и умение своевременно пользоваться ими давало русской армии преимущество в борьбе с линейными построениями европейцев и превосходство над отвратительно управляемыми азиатскими армиями. Отныне умелый манёвр был противопоставлен количественному превосходству противника.

Суворов сумел понять и донести до солдат и офицеров мысль, что победа на поле боя зависит не только от формы построения подразделения, но и от энергии атаки и от её внезапности. Александр Васильевич считал, что удар должен быть сокрушающим в одном месте, в одной точке, а не размазанным по всему фронту. Использование тактической внезапности на выбранном заранее направлении позволяло захватить инициативу в бою, после чего энергичный натиск всеми имеющимися силами и преследование противника до полного его разгрома решали исход боя.

Война с горцами на Северном Кавказе также способствовала отказу от линейной тактики, вследствие чего прежние уставы оказались непригодными не только для егерских батальонов, но и для частей мушкетёров и гренадёр. Война в горах вызвала резкое развитие новой тактики: действие пехоты в рассыпном строю в условиях пересечённой местности.