Врата Кавказа - стр. 4
Модернизированная русская армия екатерининских времён явила миру новый образец военной организации, построенной не на бездушном европейском вколачивании в рекрута основ дисциплины, а на осознании того, что отвага и самопожертвование, понимание своего места и действий в строю – это единственные условия выживания в бою. Вторым, не менее важным фактором стало солдатское братство, породившее персональный внутренний стержень каждого отдельно взятого русского солдата – самодисциплину. Суворовское «сам погибай, но товарища выручай» родилось из самого характера русского воина, понимавшего, что личная трусость и опасение за собственную жизнь погубят как душу, что для набожных русских людей было недопустимо, так и тело, поскольку дрогнувший, бегущий с поля боя солдат – уже жертва, не способная бороться за свою жизнь. Более того, предатель сваливает на остальных бойцов обязанность защищать бегущего, ослабляя позицию подразделения в целом. В сознании наших солдат закрепилась аксиома: бегство одного человека может привести к разгрому всей армии. Так родилось понятие стойкости как осознанной необходимости выживания в бою. Она стала тем самым цементирующим разнородные войска качеством, благодаря которому командир мог смело вести своё подразделение на противника при любом соотношении сил, будь противник в два раза сильней или в двадцать. Именно стойкость стала решающим фактором любого боя, в котором принимала участие русская армия.
В итоге русская армия екатерининских времен стала резко отличаться от европейских армий. Всё, начиная с простой и удобной «потёмкинской» формы, с внутреннего устройства единственной в Европе национальной армии и заканчивая новыми принципами обучения, основанными на моральном воспитании солдата, а не на европейской бездушной дрессировке, не могло не отразиться и на самих принципах организации боя русской армии.
В отличие от европейской стратегии, преследовавшей чисто географические цели овладения разными «линиями» и «пунктами», русская стратегия ставила своей целью разгром живой силы противника.
Линейный боевой порядок, царивший тогда в Европе, совершенно не привился в России. Бесперспективное хождение «линия на линию» при равной подготовке солдата и одинаковых характеристиках оружия ни к чему, кроме бессмысленной бойни при сомнительных боевых результатах, привести не могло. Первыми это поняли Румянцев и Суворов, которые применили совершенно иную тактику, на полстолетия обогнав косное военное искусство Европы.
В основу новой русской доктрины была положена «Перпендикулярная тактика», нашедшая широкое применение в нашей армии задолго до революционных и наполеоновских войн. Фундаментом новой тактики стало изменение боевых порядков русских войск, когда батальонные и даже ротные каре, рассыпной строй егерей далеко за флангами, молниеносные рейды кавалерии, атаки колоннами, а не линиями, в считанные минуты меняли картину боя, в то время как линейное построение европейского, особенно прусского, образца исключало всякое маневрирование в бою. Перестроения без риска полного разгрома были невозможны: пехотный бой можно было подготовить, но им нельзя было управлять.