Врата бога. Ашшур в гневе. Часть вторая - стр. 4

 Наконец, Накия смогла выразить свой восторг:

– У-ух, ты! Да я не просто довольна, а я… Я восхищена, Филомей! Как жаль, что эти скульптуры никто не увидит! Я обещаю, что они украсят мою опочивальню, и я буду ими постоянно любоваться в свободное время! Ты получишь за них щедрое вознаграждение!

 И тут же Накия распорядилась дать свободу своему юному любовнику и выплатила ему за его две работы целых шесть талантов серебра и подарила ещё в придачу дом неподалеку от Северного дворца, но от себя Филомея она не собиралась отпускать, и в подаренном ему доме поселилась его сестра.

***

 Генерал Эриб-адад нередко бахвалился, что у него хорошая память, и он никогда ничего не забывает. Напомню, что это был тот самый военачальник, с которым круто обошёлся карлик, и которого он со скандалом отстранил от должности. Эриб-адад постоянно досаждал Накии, и она наконец-то решила выполнить своё обещание.

Царственного внука Накия застала в дворцовом парке. Ашшурбанапал прогуливался в одиночестве и за ним покорно следовала его любимица и её уже чуть подросшие шесть котят. Четверо из них были, как и мать, иссиня-чёрные, а двое тоже чёрные, но не до синевы. И все они были очень игривые и забавные. Они бежали за матерью, спотыкались и падали, однако быстро поднимались и продолжали бежать на коротких и ещё не послушных лапках.

 При виде царицы-матери Ашшурбанапал велел пантере Лилит замереть и прошёл в беседку, где они с Накией разместились.

Ашшурбанапал выжидающе посмотрел на Накию. Она молчала. Видно она думала, как начать разговор.

Тогда, проявив нетерпение, Ашшурбанапал спросил:

– Ты хотела со мной о чём-то поговорить?

– Да, хочу!– подтвердила царица-мать.

– Думаешь узнать, что происходит в Вавилонии?

– Не совсем. А вернее, не только об этом…Я вначале хотела кое о чём другом с тобой поговорить…

– Ну, хорошо… Я слушаю.

Накия начала издалека:

– А тебе известно, что у князя Набуэля и Аматтеи родилась дочь?– Накия при этих словах испытующе посмотрела на внука. Она очень хотела выяснить, как он отреагирует на подобное сообщение. «По-прежнему ли он вспоминает лидийку? И по-прежнему ли о ней он думает?»

– Я знаю об этом,– внешне спокойно отреагировал Ашшурбанапал на слова царицы-матери.– Мне об этом сообщили. Кажется, сегодня, – и всё-таки ассирийский царь до конца не смог сдержаться и лоб его прочертили две глубоких складки.

 Для Ашшурбанапала эта тема по-прежнему была болезненной. И Накия это поняла. Великий царь ещё ни в кого так не влюблялся, как в эту девицу. Он по-прежнему ради неё готов был на всё. Он даже готов её был сделать своей женой, и не просто женой, а главной и самой любимой, но она несколько раз отвергала его предложения, что в то время было неслыханной дерзостью с её стороны! Величайшему правителю ойкумены отказывали! И кто?! Обычная женщина! Да ещё и чужеземка! И он всё равно не хотел применять к ней силу, а желал завоевать её сердце другими способами, но только не принуждением и не насилием. Он терпеливо ждал. Ждал как простой смертный. И пытался лаской и вниманием пробить вдруг возникшую между ними стену отчуждения. Впрочем, воспользовавшись тем, что он находился в походе, Аматтея сбежала от него. Её долго искали по всей необъятной империи, и вот наконец то выяснилось, где она. Лидийка сбежала на Юг и спряталась в Приморье. А теперь стало известно, что она ему, Великому царю, предпочла какого-то худородного халдея. И стала этому халдею супругой. И даже родила ему дочь. Величайшему правителю ойкумены было нанесено смертельное оскорбление.