Возраст зрелости - стр. 25
– Здравствуйте, здравствуйте, – сказала она.
Матье ответил на ее улыбку: он видел сверху ее плоское и непривлекательное лицо, источенное добротой, а под ним, из-под кимоно, огромную дряблую грудь. Он поспешил спуститься.
– Какими судьбами? – спросила Сара.
– Мне нужно у вас кое-что спросить, – сказал Матье.
Лицо Сары порозовело от удовольствия.
– Все, что хотите, – мгновенно отозвалась она.
И добавила, радуясь удовольствию, которое она рассчитывала ему доставить:
– Вы знаете, кто у меня?
Матье повернулся к Брюне и пожал ему руку.
Сара обволакивала их растроганным взглядом.
– Привет, старый социал-предатель, – сказал Брюне.
Несмотря ни на что, Матье был рад услышать этот голос. Брюне был огромный, крепкий детина с медлительным крестьянским лицом. Вид у него был не особенно любезный.
– Привет, – сказал Матье. – А я уж думал, что ты умер.
Брюне засмеялся, не отвечая.
– Садитесь рядом со мной, – с жадностью сказала Сара.
Она собиралась оказать ему услугу и знала это; он стал ее собственностью. Матье сел. Малыш Пабло играл под столом в кубики.
– А где Гомес? – спросил Матье.
– Всегда одно и то же. Он в Барселоне, – сказала Сара.
– Вы получили от него какие-нибудь вести?
– На прошлой неделе. Расписывает свои подвиги, – с иронией ответила Сара.
Глаза Брюне блеснули:
– Знаешь, он уже полковник.
Полковник. Матье подумал о вчерашнем человеке, и сердце у него сжалось. Вот и Гомес уехал. Однажды он узнал из «Пари-суар» о падении Ируна и долго прохаживался по мастерской, запустив пальцы в черную шевелюру. Потом вышел с непокрытой головой, в одном пиджаке купить сигарет в кафе «Дом». И не вернулся. Комната осталась в том же состоянии, в каком он ее покинул: на мольберте – незаконченное полотно, на столе, посреди пузырьков с кислотой, – медная дошечка с незаконченной гравировкой. Картина и гравюра изображали миссис Стимпсон. На картине она была обнаженной. Матье мысленно увидел ее, пьяную и великолепную, хрипло поющую в объятиях Гомеса. Он подумал: «А все-таки по отношению к Саре он был подлецом».
– Вам открыл министр? – весело спросила Сара. Она не хотела говорить о Гомесе. Она ему простила все: его измены, его отлучки, его жестокость. Но только не это. Не его отъезд в Испанию: он отправился убивать людей, сейчас он убивал людей. Для Сары человеческая жизнь была священна.
– Какой министр? – удивился Матье.
– Мышонок с красными ушками – это министр, – сказала Сара с наивной гордостью. – Он был членом социалистического правительства в Мюнхене в двадцать втором году. А теперь подыхает с голоду.
– И вы, естественно, его приютили?