Возлюби ближнего своего. Ночь в Лиссабоне - стр. 63
– Да, приезжай! Но только если тебе это подходит.
– Почему ты просто не говоришь: «Да, приезжай»?
Она как-то виновато посмотрела на него.
– Разве я не сказала больше?
– Не знаю. Ты как будто боишься.
– Да, – ответила она, сразу погрустнев, – боюсь, это верно.
– Да не грусти же, – сказал Керн. – Ты недавно еще так радовалась!
Она беспомощно взглянула на него.
– Не слушай меня, – промолвила она тихо. – Иногда я совершенно теряю голову. Может, это из-за вина. Ты думай, что это вино так действует. Идем, у нас есть еще немного времени.
Они сели на скамью в сквере. Керн обнял ее за плечи.
– Не унывай, Рут. Это бесполезно. Это звучит глупо, но не для нас. Нам позарез нужно немного радости. Именно нам.
Она глядела прямо перед собой.
– Мне бы хотелось радоваться, Людвиг. Но со мной так трудно. Мне так не хватает мягкости. Я бы хотела все делать по-хорошему. А все всегда выходит нелепо и трудно.
В ее словах звучали гнев и досада, и Керн вдруг увидел, что все ее лицо было залито слезами: она плакала беззвучно – сердито и беспомощно.
– Я не знаю, почему плачу, – сказала она, – ведь как раз сейчас так мало причин плакать. Но, может, именно поэтому. Ты не смотри… не смотри на меня…
– Буду смотреть, – ответил Керн.
Она приблизила к нему лицо и положила руки ему на плечи. Он притянул ее к себе, и она его поцеловала – слепо, закрыв глаза, жесткими сомкнутыми губами, страстно и гневно, словно отталкивая прочь.
– Ах… – она стала спокойнее. – Если бы ты знал… – Ее голова упала на его плечо, глаза оставались закрытыми. – Если б ты знал… – Ее губы раскрылись и стали мягкими, как плод.
Они пошли дальше. На вокзале Керн исчез и купил ей букет роз. Мысленно он благословил человека с моноклем и хозяина «Черного поросенка».
Рут совершенно растерялась, увидев его с цветами. Она покраснела, и выражение озабоченности вдруг пропало с ее лица.
– Цветы, – сказала она. – Розы! Я уезжаю как кинозвезда.
– Ты уезжаешь как жена весьма преуспевающего коммерсанта, – гордо возразил Керн.
– Коммерсанты не дарят цветов, Людвиг.
– Дарят, младшее поколение опять вводит это в моду.
Он положил ее чемодан и пакет с пирожными в багажную сетку. Она вышла с ним из вагона. На перроне она взяла его голову в свои руки и серьезно заглянула ему в глаза.
– Хорошо, что ты есть. – Она поцеловала его. – А теперь уходи. Я вернусь в вагон, а ты уходи. А то я опять зареву. И ты подумаешь, что я только на это и способна. Уходи…
Он остался стоять.
– Я не боюсь расставаний, – сказал он. – У меня их было много. Это – не расставание.
Поезд тронулся. Рут махала ему из окна. Керн стоял на перроне, пока поезд не скрылся из виду. Тогда он пошел обратно. Ему казалось, что весь город вымер.