Война с Ретилосом - стр. 91
Расстояние между Нейлом и Тоэном сокращалось. Впереди замаячили силуэты. Это были Кристиан, Балиан, Юан и Лейан, которая несла на руках Этель. Услышав позади себя крики, они обернулись.
В полном отчаянии Нейл выхватил меч из ножен и, размахнувшись, что было сил бросил его вперед. Его дьявольская молитва была услышана: с сумасшедшей скоростью клинок вонзился в спину Тоэна. Как подкошенный, он рухнул на землю.
Обессиленный Нейл подбрел к телу своего товарища и, смело встретив оторопелые взгляды Розенгельдов и Лейан, еле выговорил, тщетно пытаясь совладать со сбившимся дыханием:
– Он… он предал Эндерглид… Я слышал, как он натравлял… на вас… отступников…
Глава девятая. Битва в пустоши
Балиан, Кристиан, Юан, Лейан и Этель за короткое время успели пройти довольно большое расстояние. Основная заслуга принадлежала Балиану ― именно он сумел своими мрачными и грубоватыми высказываниями уговорить Этель не голосить и не пытаться идти самой, а проделать большую часть пути на руках. Благодаря этому и относительному спокойствию девочки ― хоть она и не переставала возмущенно сопеть, поскольку пустынный пейзаж ей очень быстро наскучил, ― особых трудностей в пути больше не предвиделось.
Но как раз когда все облегченно вздохнули, неподалеку мелькнули чьи-то тени. Не успел Балиан схватиться за меч, как они исчезли, но это странное явление не могло не насторожить. Обычно отступники так и норовили нарваться на битву, по крайней мере, те, что попадались в этих местах, и уж точно не бежали сломя голову при виде стражей и воинов Рассвета.
– Ничего, ― успокаивающе проговорил Юан. ― Может, это из слабых.
– Не нравится мне это, ― процедил Балиан сквозь зубы.
– И мне! ― тоскливо протянула Этель. ― Трусы.
– Это все потому, что до них дошла слава о великой воительнице Этель, ― подмигнул ей Юан.
Этель такая версия пришлась очень по душе, и она, взволновавшись и обрадовавшись, принялась лихорадочно перебирать в памяти все свои подвиги, пытаясь вычислить самый грандиозный из них и понять, что именно так ужаснуло отступников. В конце концов, Этель решила, что они услышали о ее драке с пятилетним мальчишкой, который жил неподалеку, и принялась в подробностях рассказывать всем о грандиозном сражении. Слушать ее без улыбки было просто невозможно.
Однако Балиан, которого болтовня дочери сначала очень позабавила, довольно быстро потерял интерес к захватывающему повествованию, что не укрылось от внимания остальных. На него снова стала накатывать апатия, и, словно этого было недостаточно, душу прямо-таки разрывали не только плохие воспоминания, но и предчувствия.