Вот так соседка - стр. 30
– Кстати, о том, что мама и папа сделали для сохранения брака. К нам пришла Мэдисон!
Пронзительный голос моей сестры Ванессы разрушил последние надежды насчет этого вечера. Не обращая внимания, я направилась прямо в львиное логово, пройдя к прохладительным напиткам с целью налить себе стаканчик. Или двадцать стаканчиков. Что угодно, что поможет мне пройти через это. Я не знала, есть ли в словах сестры доля правды. Я знала, что появилась у родителей, когда двойняшкам было по десять. Это была последняя попытка подарить отцу сына. Все были разочарованы, что я девочка, и мне напоминали об этом все двадцать три года жизни.
Ванесса не дождалась ответа на свой выпад, повернулась к мужу, Гилберту Вашингтону Бьюкенену третьему, и что-то велела ему недовольным тоном. Гилберт был внуком бывшего президента США и имел свои собственные политические притязания.
Если быть точнее, амбиции сыпались на него от всех окружающих его людей, потому что Гилберт был несказанно глуп. Однако его узнавали благодаря известному имени. Люди любили его деда. В настоящее время он «работал» вице-президентом отцовской компании и ждал отцовской отставки с поста сенатора, чтобы занять его место. Тогда Ванесса станет идеальной женой политика, будет ходить в розовых деловых костюмах, с высоким начесом, как наша мама.
Вторая сестра, Виолетта, сидела спиной к этой паре, что было не очень умно. Никогда не подставляйте уязвимое место хищнику! Она была очень увлечена беседой с мужчиной, которого я не узнала. Мой взгляд не задержался на нем еще и потому, что она перетянула все внимание на себя. Она покрасила волосы в темно-каштановый, почти черный. На ней было черное коктейльное платье очень угловатого кроя. Она излучала богатство и власть. И имела на это все основания – она собиралась занять пост генерального директора фирмы после ухода отца. Было немного странно осознавать, что в этой комнате собрались люди, которые получат работу мечты после ухода (увольнение – это не его слово) или смерти своего отца.
Я также осознала, что выбрала наряд – юбку, блузку и кардиган, абсолютно не подобающий торжеству. И мне плевать. Это большой шаг вперед.
Прежде чем нырнуть в центр неприятных для меня бесед, я прошлась по комнате. В детстве я не проводила там много времени, потому что этот зал устроен специально для устрашения и унижения. Мне захотелось в подражание двоюродной бабушке Иде стащить что-то ценное и продать. Я даже схватилась за яйцо Фаберже, стоящее на книжной полке. Меня не воспитывали особенно высокоморальным человеком. Наоборот, меня учили любой ценой добиваться целей, как будто законы носят рекомендательный характер. Своим слугам и учителям я обязана тем, что знаю, что хорошо, а что плохо. Это означает, что я не смогу жить спокойно, если украду что-то у родителей.