Вот идет цивилизация - стр. 40
Меня преследовали собственные темные мысли.
– Но лохами-то в результате все равно оказались мы. Теми самыми лохами, которым расфуфыренные мошенники с Бетельгейзе продали Бруклинский мост.
Троусон кивнул.
– Ну, или кучкой бедных туземцев, продавших свой остров европейцам за пригоршню ярких стеклянных бус.
Но, конечно же, Альварес, мы оба ошибались. Ни я, ни Троусон не ожидали прорыва от Манизера, Лопеса и остальных. Как сказал Манизер, случись все это на несколько лет раньше, мы так и остались бы в заднице. Но человечество вступило в атомную эру еще до сорок пятого года, а люди вроде Манизера и Уинти занимались ядерными разработками еще в те времена, когда Земля изобиловала радионуклеидами. У нас имелись научные данные и такие инструменты, как, скажем, циклотрон или бетатрон. И – с позволения наших нынешних собеседников, Альварес – мы раса молодая и воинственная.
Все, что от нас требовалось, это как следует заняться наукой. И мы ею занялись. А все остальное, Альварес, – эффективное всемирное правительство, население, уже имеющее опыт коллективной работы, да и мотивация утереть нос ублюдкам – лишь помогало решению проблемы.
Мы накопили искусственных радионуклеидов и заправили ими ревитализаторы. Мы создали атомное топливо и работающие на нем космические корабли. Мы провернули все это достаточно быстро, и на этот раз мы целились не на ближнюю перспективу, не на Луну там и даже не на Марс. Нам нужен был звездолет. Он был нужен нам так сильно, так срочно, что мы получили и его. И вот мы здесь.
Объясни им ситуацию, Альварес, – так, как объяснил ее тебе я, только со всеми этими вывертами и экивоками, на которые способен только уроженец Бразилии с двадцатилетней практикой торговли на Востоке. Ты для этого самый подходящий человек – я так говорить не умею. Это единственный язык, который эти вырождающиеся слизни поймут, – значит, так и будем с ними говорить. Поговори с ними, с этими скользкими слизняками, с этими хитрожопыми устрицами без раковин… хотя нет, хитробрюхими, да. И не забудь упомянуть, что запас радионуклеидов, что они нагребли у нас, рано или поздно подойдет к концу. Обрисуй им это понагляднее. Сделай упор на том, что мы научились производить искусственные радионуклеиды и что у них наверняка найдется что-нибудь еще, представляющее для нас интерес сейчас или в обозримом будущем.
Скажи им, Альварес, что пора платить за проезд по тому Бруклинскому мосту, что они нам втюхали.
Этот рассказ – первый (во всяком случае, первый, написанный сознательно) из цикла «Вот идет цивилизация». Где-то в процессе написания «Освобождения Земли» я начал подумывать о серии рассказов, переносящих в будущее, в фантастический антураж то, что происходило в нашей истории, когда высокоразвитые в технологическом отношении культуры встречались с отсталыми в означенном отношении культурами – от ацтеков до таитян, от озера Сад до озера Титикака. Чтобы мы, земляне, стали индейцами с острова Манхэттен, а существа с Бетельгейзе – голландцами, минхеером Петером Минейтом и минхеером Петером Стейвесантом. И как вам, дорогие братья земляне (хотелось мне поинтересоваться), такие ощущения? Я поделился этой идеей с Джоном Кемпбеллом из «Поразительной научной фантастики», но он тогда как раз переживал увлечение дианетикой и попросил ввести в рассказ хотя бы одного положительного персонажа. Гораций Голд давно уже упрашивал меня написать рассказ для его журнала, «Галактики», вот я и позвонил ему, и рассказал, что мне хотелось бы сделать. Он буквально загорелся этой идеей; он сказал, ему хотелось бы напечатать у себя как можно больше юмористических рассказов. Он так жаждал заполучить эти рассказы, что, можно сказать, наступил на горло собственной песне и не делал того, что так бесило меня в наших дальнейших отношениях – пытаться переписать рассказ даже прежде, чем я успевал его закончить. Он сказал только: «Пожалуйста, пришли его ко мне как можно быстрее. Я его куплю, обещаю тебе».