Восстание Спартака - стр. 4
Я всматривался в ночную мглу и немало удивился, когда впереди показались огни факелов римского легиона, вышедшего за укрепления. Первой я увидел когорту, охраняющую аквилифера30, держащего серебряного аквила31, возвышающегося над головами солдат. Когорта строилась. Легион был переведен в полную боевую готовность и ожидал сигнала о переходе в атаку. Центурионы32 и опционы33 покрикивали на своих солдат. Удалось разглядеть горнистов, стоявших чуть поодаль от знаменосцев. От души отлегло, когда я не увидел Красса и старших офицеров. Я не знал причины, по которой Красс вывел за стены свой легион, но такой подарок со стороны римлян придавал моему плану все более реальные очертания.
– Ходу, брат! Не жалей лошади! – прокричал я.
Гопломах что-то выкрикнул, но ветер развеял его слова. Ударил коня по бокам, и изнеможенное животное, вложив в свой рывок последние силы, поскакало быстрее. Видя, что наша связка с Рутом в очередной раз взвинтила темп, коней принялись подгонять остальные гладиаторы. Получалось скверно, копыта гнедых утопали в рыхлом вязком снегу.
Мы приблизились к территории римлян вплотную. Я приказал Руту перейти с галопа на спокойный шаг. Линию фортифицированных сооружений я видел впервые, и, надо сказать, картина впечатляла, заставляя проникнуться уважением к врагу. Огромный ров шириной и глубиной навскидку в три средних человеческих роста был укреплен земляным валом, как мне показалось, в высоту не меньше самого рва. Высокая стена, на вид прочная и надежная. На стене через равные расстояния стояли башни дозорных. Память прежнего Спартака подсказывала, что легионеры воздвигли укрепления, перекрывшие перешеек от Ионического до Тирренского морей, за считаные дни. Я поймал себя на мысли, что, увидь я раньше всю эту конструкцию, отчаялся бы не меньше восставших!
– Ума не приложу, почему римская свинья решила высунуть свой нос, Спартак? – так Рут отреагировал на мой приказ обходить римский легион. Для гопломаха, как и для меня, стало откровением, что враг выдвигает свои войска нам навстречу.
Действительно, за такими укреплениями не страшен любой штурм. Стало понятно, почему Красс до последнего момента избегал боя в открытую, а брал восставших измором. Но что изменилось сейчас?
– Сколько дозорных на каждой башне? – спросил я, когда мы отдалились от римского войска.
– Пять на каждую, – заверил гопломах.
Я сосчитал башни из тех, что находились в пределах видимости. Снежная буря сужала римлянам обзор и развязывала нам руки. Две башни, дозорные на которых могли заметить нас, располагались в сорока шагах друг от друга. Я обвел взглядом свою группу и увидел в глазах людей решимость.