Воспитание ангела. Сборник повести и рассказов - стр. 30
Всё шло хорошо. Плотные пачки наличных скапливались в шкафу отца на малой родине в Боровске. Отдыхал теперь Сиротин со своей товаркой исключительно в Сочи. Он уже подумывал купить себе «Москвич» и присматривал квартиру в новом, строящемся на пустыре за «двадцать четвёртым», жёлто-кирпичном доме…
Как-то в один из дней в его явочной полуподвальной комнатке в общежитии появился молодой человек в штатском, сунул под нос ещё пахнувшую типографской краской корочку с гербом на обложке и заявил о «смене караула». Фарца и привокзальные таксисты, которых за особые заслуги подарил Сиротину пахан, обретали новую, куда более весомую, крышу.
Удар был столь неожиданным и весомым, что Сиротин растерялся и тут же решил напиться. Но ключи от своей явочной квартиры ему пришлось сразу отдать, а идти к сожительнице – себе дороже: начнутся ненужные расспросы, Софа обязательно впадёт в истерику, ведь она несколько раз сама водила страдавшего от запоя Сиротина к врачу, а это стоит больших денег.
Именно из этих соображений Сиротин решил проверить свою излюбленную нору на запретке и был страшно взбешён, увидев, что место занято – и кем? Поэтому Сиротин и сорвался – там, в опорном пункте.
Кипя злобой и томимый усилившейся от совершённого насилия жаждой, он в тот же день отправил своего молодого напарника разнести родителям этих щенков повестки с указанием срочно явиться в отделение милиции.
На следующий день, 03 июня 1967 года, в понедельник, явившись в отделение, он увидел в коридоре, рядом с кабинетом начальника, только одну посетительницу. Профессионально определил, что это скорее всего мать Ильи Шторца.
Может, ещё подойдут, подумал, но взглянув на бледное, но решительное лицо женщины с плотно сжатыми губами, пожалел, что и она пришла. Взглянул на часы: до времени явки, указанном в повестке, оставалось пять минут. Пути к отступлению были отрезаны, повестки не отзовёшь.
Женщина встала и молча протянула ему мятый листок. Сиротин, не останавливаясь, что-то буркнул в ответ, но повестку не принял. Чуть ли не бегом он бросился в конец коридора в патрульную комнату, уселся за стол и замер.
Через пять минут в комнату ворвался дежурный.
– Сиротин,к начальнику, быстро.
Женщина всё так же сидела у двери, но в руках у неё повестки уже не было…
Сиротин тяжело вздохнул и открыл дверь. Начальник встретил его тяжёлым взглядом из под сросшихся бровей. С портрета за его спиной, удивлённо подняв бровь, на сержанта скосился Феликс Эдмундович, с соседнего вопрошал о душевом здоровье гражданина Леонид Ильич с пририсованной чей-то неверной рукой очередной новенькой медалью «Героя» на груди.