Восьмая жена Синей Бороды - стр. 46
— Такая покупка всегда будет впрок, даже если у вас нет лошади. Все же знают, что подковы приносят удачу.
— А вы сможете для меня выковать подкову на удачу, — выкрикнула юная дама из толпы.
— И для меня выкуйте, — вторила ей другая.
Это разозлило Эниану. Видно же, что девушки из зажиточных семей. Что они вообще забыли в ремесленных рядах? И дались им эти подковы!
— Жан, составишь мне компанию? Я хочу позавтракать, — эти наглые дамочки, заглядывающиеся на ее Франца, испортили ей настроение, и теперь Энни хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы не видеть ни Франца, ни их.
— Я помогаю Францу, — пожал плечами парень.
— Тит! Подмени Жана, пока нас не будет.
Тит с недовольным видом оторвался от игры в кости с гончаром — вчерашним врагом, сегодняшним другом. Гончару тоже это не очень понравилось. Теперь придется встать за прилавок вместе с женой, а она и сама неплохо справлялась.
— Ага, пока не будет, в ночь опять заявитесь, а мне горбатиться, — ворчал Тит.
— Все, проблема решена, — обратилась она к Жану, игнорируя возмущения Тита.
Жан снял тяжелый кожаный фартук, всучил его Титу и махнул рукой Якобу, мол, мы ушли.
— Куда пойдем? — спросил он у Энни.
— Сначала купим чего-нибудь вкусненького — я жутко хочу есть, когда злюсь. Потом можно будет прогуляться.
Перекусив, Эниана заметно подобрела. Ну скует Франц для этих девушек подковы, ну поулыбается им, дело пятнадцати минут, а завтра вернется он в Ольстен и даже не вспомнит о них. А она будет рядом с ним. От нее так просто не отделаешься.
Когда они с Жаном бродили по площади, Эниана обратила внимание, что на балагане мадам де Руж сменилась вывеска. Она перехватила взгляд Жана.
— Она ведь просто перехала? — с надеждой в голосе спросила у него.
— Да, конечно, — без особой уверенности ответил Жан.
— Диковинки доктора Бруно, — прочитала она. — Давай зайдем. Звучит интересно.
В балагане изменилось многое — пропал массивный стол с магической атрибутикой, пол теперь не устилал цветастый ковер. Зато появились стеллажи, уставленные колбами. Пахло не удушающими благовониями. Теперь здесь пахло пылью и смертью.
Энни подошла к самому ближнему стеллажу. В плотно закупоренных стеклянных банках в мутноватой жидкости плавали органы. Энни узнала мозг, печень, сердце. В некоторых банках органы были не целиком, а фрагментарно, повернуты срезом к зрителю.
— Это внутренние органы, — пояснил Жан. — Животных каких-то, наверное.
— Да знаю я, — огрызнулась Энни, — будто я Ханне никогда с готовкой не помогала. Только я думаю, что они принадлежали человеку, — она достала длинную пыльную банку и сунула под нос Жану. В банке была рука — кисть и часть предплечья. Жан невольно отшатнулся.