Восьмая поправка - стр. 8
Сел в подошедший трамвай, а через пятнадцать минут вышел у транспортной развязки возле метро «Берестейская». В данных обстоятельствах наилучшим решением было отправиться домой и спокойно обо всем подумать. Я был далек от мысли, что меня могут там найти и задержать. За что? Хотя, зная характер и теперешний статус Шуры Штейна можно предположить – «важняк» таки нашел повод. Но до уютной домашней «гавани» я так и не добрался.
На входе в метро зазвонил телефон. Вот чего я не ожидал в тот момент, так это звонка из «родного» управления милиции. Даже не сразу сообразил, чего от меня добивается дежурный.
– Вас разыскивает начальник уголовного розыска, – с нажимом говорил он. – Сказал, что дело срочное.
– Так соедините меня с ним.
– Нельзя. Анатолий Леонидович сказал, чтобы Вы лично присутствовали.
– Где? Зачем? – недоумевал я.
– Не знаю. В кабинете, – ответил дежурный, после чего связь оборвалась.
«Неужто западня?» – раздумывал я, спускаясь по эскалатору. – «Да не может быть. А если и так, то прятаться все равно бесполезно. Может, позвонить Оле? А зачем? Если дома засада, то она вряд ли сможет предупредить. А если нет, то зачем лишний раз ее волновать? Решено. Поеду сдаваться, а родные стены помогут».
С такими невеселыми мыслями добрался до «родного» управления на улице Московской.
Само здание построено еще при Богдане Хмельницком и с тех пор не подвергалось кардинальной перестройке. А до советских времен в нем была монастырская гостиница. Здесь все пропитано монументальностью старины, начиная с массивной входной двери, толстых метровых стен и заканчивая сводчатыми потолками и мраморной лестницей с коваными перилами. Даже элементы современной облицовки не обезобразили, а наоборот раскрыли эпическую красоту старинной постройки. Вот и сейчас я почувствовал, что с годами здесь ничего не поменялось. Разве что люди.
А по роду своей нынешней деятельности бывать здесь приходится довольно часто. И каждый раз замечаю, что остается все меньше людей, с которыми когда-то вместе работал.
На входе всегда обращаю внимание на маленькие подвальные окошки. Привычка, что ли? Скорее традиция. Просто глядя на них, вспоминаю одну умопомрачительную историю…
Эти окошки предназначены для вентиляции подвального воздуха. Ведь когда-то под сводами огромного подземелья размещались конюшни и гостиный каретный двор. А в советские времена, когда здание было отдано Печерской милиции, подвалы окончательно замусорили и забросили. Использовалась только одно помещение, куда стаскивались изъятые и бесхозные мотоциклы, мопеды и другие ненужные автозапчасти. В период «школы выживания» Брут принял волевое решение навести, наконец, там порядок. Обустроить архив, камеры для хранения вещдоков и комнаты отдыха для суточного наряда. Ремонт проводился своими силами, то есть каждый отдел управления ежедневно отправлял на «стройку века» по несколько человек.