Восьмая поправка - стр. 70
– Сей момент, – пообещал Алоиз и вышел на балкон с телефоном в руке.
– Что-то ты разошелся, – заметила Оля. – Прям спецоперация какая-то. Может, там ничего такого и нет. А может…
Она не успела закончить, потому Везовский, появился в проеме балконной двери и доложил:
– Машины будут, но только завтра утром. А ехать нужно сейчас, потому что в командировке стоит сегодняшнее число. Надо отметиться.
– Так поехали, – согласился я, занимая место Алоиза на балконе и подавая условный знак убоповцам, расположившимся неподалеку на берегу озера.
– Мне нужно пятнадцать минут на сборы, – уведомил «авторитет» и выходя из номера добавил. – И не бери свою машину. Мы поедем на «Прадо». Так солиднее – типа я вожу дорогих столичных гостей.
Согласившись, позвонил Степьюку, чтобы уточнить месторасположение его ресторана.
– Встречаться с тобой пока нет смысла, – говорил я, одновременно переодеваясь. – Но нам нужно по дороге в Невирье где-нибудь остановиться для инструктажа. Есть там какое-то укромное место?
– Так может заодно и пообедаете? – ответил Влад вопросом на вопрос. – Я-то уже на работе. В общем, подъезжайте. От развилки Шацкого шоссе до нашей «Лесной песни» ровно семнадцать километров в сторону Невирья. Увидите двухэтажный сруб на берегу лесного озерца. Там мой «Поларис»[9] стоит, так что не ошибетесь. А заехать можно с тыльной стороны, чтобы с дороги меньше видели.
Спустя полчаса в полной готовности мы уже стояли во дворе пансионата. Чтобы соответствовать своим внешним видом представительнице минкульта Оля надела строгий брючный костюм песочного цвета, а я вспомнил о чиновническом стиле и нарядился в бежевую рубаху «сафари» и светлые брюки, купленные по случаю в Одессе. Но Алоиз Брониславович своим неподражаемым стилем волынского мецената переплюнул всех.
Он появился на крыльце одетый в белую вышиванку и расклешенные штаны из серого льна. Дополняли картину соломенная шляпа с узкими полями и белые плетеные туфли. Такому типажу идеально подошла бы люлька, но Везовский отдавал предпочтение дорогим кубинским сигарам.
– Козак Мамай, да и только, – выразил я свое удивление и восхищение.
– Пан не разбирается. Это смокинг местного дипломата, – довольно заулыбался Алоиз и подал знак своим каратэлям, похожий на жест дирижера, указывающего музыкантам играть громче.
Сбросив скорость, мощный джип Элвиса вкатился во двор двухэтажного бревенчатого сруба и остановился возле тюнингованной «Таврии» Степьюка. Следом заехал «Мерседес» с охраной «авторитета». Убоповский «Опель» припарковался на въезде во двор, по-видимому, для того, чтобы отслеживать обстановку на шоссе.