Ворожея и дырявый котелок - стр. 25

– Всё равно отказываюсь. Гункан, проводи гостя. И кашу сними, пригорела же!

Слуга, внимательно слушавший наш с инквизитором разговор, окончательно позабыл о кипевшем на огне завтраке.

Ролан продолжал спокойно сидеть на моём табурете – очевидно, повторный отказ его ни капли не убедил. Его пронзительный взгляд на секунду встретился с моим, и я снова зарделась, хотя на этот раз совершенно не понимала отчего. Задумчиво опустив глаза, он полез в карман, достал оттуда холщовый мешочек и протянул мне. Я машинально дёрнулась, чтобы его забрать, но Ролан резко отодвинул руку в сторону.

– Чувствуете аромат? – спросил он, коварно улыбаясь.

Я втянула воздух носом, прикрыла глаза и под ресницами навернулись слёзы. Сами собой.

В комнате запахло кофе, терпким, с нотками чернослива и жареных орехов. Точно такой же готовила моя настоящая мама, когда мы жили в Гимагонии. Этот сорт не только очень дорогой, но и редкий. В Ведарии его не найти. Не знаю, каким способом он добыл этот кофе и почему принёс его Маринэлле Гор, но ради этого мешочка я готова была вызубрить весь учебник травоведения от корки до корки.

Я смахнула слезу и не смогла скрыть во взгляде обиду. Он был моим преподавателем три семестра, полгода носил мне цветы, ночами показывал небесные созвездия, нежно гладил мою руку и украдкой касался губами моей щеки, но ни разу… ни разу он не принёс мне такого мешочка. Зато радостно вручил его Маринэлле Гор, которую видел только единожды в мясной лавке. Ну, и пусть!

– Дайте его сюда, – сказала я охрипшим голосом. – Когда нужно идти?

– Этим утром и нужно. – Он положил мешочек в мою руку, и я спешно спрятала его в кармане плаща. Не уверена, что решусь хоть раз сварить этот кофе, потому что с каждым его зёрнышком будут исчезать и ожившие воспоминания о доме. – Возьмите с собой сумку, моток холщовой верёвки и нож.

– Ролан, – его имя отдалось горечью у меня на языке, – зачем вам моя помощь на самом деле? Сомневаюсь, что вы плохо разбираетесь в травах.

– В травах я разбираюсь прекрасно, – ответил он, поднимаясь с табурета, – и в людях тоже. Но этот разговор мы лучше отложим до вечера. Собирайтесь, а я пока схожу за лошадьми.

Я наспех позавтракала почти сносной кашей с ароматом дымка, сложила в сумку верёвку и нож и задумчиво посмотрела на ещё не отмытый котелок. Я слишком долго знала Ролана и предполагала, что отбиваться от него мне всё-таки не придётся. А даже если бы и пришлось, простого котелка здесь было бы недостаточно.

Когда в дверь снова постучали, я уже собранная сидела на табурете.