Воровка сердца - стр. 33
- Арданийская печать…- сипло произнесла я, удивляясь, во что превратился мой голос.
Очень мало людей, кто знал, что это такое. Арданийские земли были далеко, о том, как там обстоят дела на самом деле жители цивилизованного мира знали крайне поверхностно. Закрытая страна старалась не контактировать со своими соседями. Иначе рабы, узнав о том, что возможна иная жизнь, где каждый человек принадлежал только себе, и все были свободны, не подчинялись воле другого по праву собственности, поднялись бы против сложившегося порядка.
В глазах принца мелькнуло удивление.
- Верно. Это рабская арданийская печать. Стоит рабу попытаться сбежать, как сила печати заставит его буквально приползти к ногам своего хозяина. Знаешь, моя мать была родом из тех мест… Именно она и научила меня этому заклинанию. Жаль, что на кровных родственниках его использовать нельзя, все было бы в разы проще…Да и многие аристократы империи имеют к ней врожденный иммунитет…
Слова принца я пропустила мимо ушей.
Когда? Когда он успел поставить на мне клеймо? Для этого нужна была кровь и заклинание. Неужели в то время, пока я была без сознания после падения с лошади при попытке сбежать из дворца… Получается, что уже тогда принц, имея лишь подозрения, без сомнений воспользовался противозаконной на территории империи силой… Меня снова замутило.
Рабство было официально разрешено и даже поощрялось только в одном государстве мира. В далекой Ардании, раскинувшейся в оазисе посреди пустыни. Все население там делилось на людей и рабов. Свободные люди повелевали порабощенными. Старый кошмар снова вернулся. Что за ирония, и это в мирном, ратующим за право на жизнь государстве. А рабовладелец никто иной как будущий монарх.
- Печать бесполезна, пока ее не активируешь. Для этого достаточно первого использования по назначению. Ты сама вынудила меня. Не попыталась бы сбежать, мы бы смогли договориться. Это было не более чем крайней мерой.
Мои губы растянулись в невеселой улыбке. Разве это не стандартное оправдание насилия? Ты сама виновата…если бы не ты…я не хотел, но ты меня спровоцировала на это… В чем была моя вина? Будь я хоть десять раз воровкой, даже принц не имеет право делать из меня рабыню.
Из глубин тьмы вернулось чувство собственной ничтожности, страх смерти и абсолютная беспомощность. Я была готова расстаться с жизнью, чтобы прекратить эти муки. Но однажды вкусив свободной, не ограниченной чужой волей жизни, я не стала держать в себе жгучую злость против того, кто незаконно и несправедливо ее отнял. Вместо ожидаемого гнева вдруг разлилась терпкой горечью странная апатия.