Ворон и радуга. Книга 3 - стр. 41
Бабка чуть не юркнула обратно. Ворон молящим жестом попросил Даларда не вмешиваться, и терпеливо продолжил:
– Эх, мать, не стыдно? Зачем на добрых людей напраслину возводишь? Ну, какая мы шайка? Мы на службе у короля нашего, Кенвила ар Лоннвина, между прочим, состоим. А ты нас в грабители записала, даже имени не спросив, куда едем, не узнав. Разве так можно!
Упрямая старуха продолжала ворчать:
– Мне знакомства с вами без надобности. Коли зря оскорбила, прощения прошу! Да только будь вы хоть лиходеи, хоть рыцари – всё одно – в доме не приму. Да и не больно-то на благородных вы походите… Вон, вся морда в шрамах, а эти вовсе – нелюди, и девка ещё. Она тоже рыцарь, чё ли?
Понимая всю тщетность, Ворон продолжил уговоры, хоть в голове уже звенела противная мыслишка – эх, не вышло бы как в Ялиоле.
– Неужто ты, славная женщина, до таких лет дожила и не знаешь, что по лицу о людях не судят?
Прямо над головами громыхнуло так, что лошади заржали испуганно, а Ворон непроизвольно втянул голову в плечи. Хозяйка дома ахнула и шмыгнула обратно во двор, но атаман уперся в калитку, не позволив её захлопнуть.
На помощь ему спешно подлетел Северянин. Но и его мольбы ничего не дали, разве что, старушка оставила попытки захлопнуть дверь.
Кажется, она уже не была так тверда, но всё-таки со вздохом покачала головой:
– Да как же я вас пущу? Хозяина дома нет, а без него я своевольничать не могу. Я – честная женщина. Что люди скажут, коли я, пока мужа дома нет, пришлых привечать стану.
Вот тут уж Ворон не смог лицо сохранить, хорошо хоть удалось не заржать в голос. Очумела, старая, что ли?! Да кто на неё позарится в здравом уме и рассудке?
Чтобы продолжить говорить, пришлось себя взять в руки.
– Да кто посмеет в Вашей честности усомниться? Скажут соседи, что доброта Ваша границ не знает, вот и всё. Да и хозяин – будь он дома – нас бы на улице не оставил. Не думаю, что он Вас за заботу о странниках упрекнёт. Может, он скоро домой вернётся? Вы нас только под крышу куда-нибудь пустите, а мы подождём.
Тётка непреклонно стояла на своём.
– Не будет его. На охоту ушёл. Все мужики ушли. Во всей деревне одни бабы да ребятишки остались, потому никто вас не пустит. Побоятся.
Хозяйка дома испуганно замолкла – поняла, что разболталась чрезмерно.
– Ой, язык мой – враг мой! Да вы только не думайте… У нас и бабы за себя могут постоять! Только сунься – вилы в бок получишь!
– Да я не сомневаюсь даже, мать! – примирительно кивнул Эливерт.
Он снова начал объяснять, что не тех она боится, и ничего дурного они не замышляют. Но женщина будто не слышала. Далард и Наир окликнули нетерпеливо – дескать, едем дальше.