Вопреки - стр. 33

— Общий завтрак у нас в семь тридцать, в восемь гости отправляются развлекаться по интересам...

— А ты меня этой ночью будешь развлекать? — опираюсь об стойку и опускаю взгляд на грудь, обтянутой черной футболкой. Возбуждение подкатывает неожиданно, но предсказуемо. Реакция на Марьяну с годами не изменилась, учитывая, как я по ней скучал — хочу до скрежета зубов, до звездочек перед глазами.

— Обед в двенадцать. Полдник в четыре. Ужин в восемь. Надеюсь, что у тебя, помимо дорогих вещей от дизайнеров, найдутся потертые джинсы и рубашка. Если нет, — прищуривается, что-то в уме прикидывает. — Вещи моего мужа тебе будут в самый раз.

Сука!

— Спасибо, джинсы у меня есть собственные, — отталкиваюсь от стойки, но замираю. — В какой стороне этот чертов дом находится?

— Справа от парковки. Там их пять, твой второй. Могу попросить кого-то тебя проводить.

— Справлюсь без посторонней помощи, — шиплю, сверкая мрачным взглядом, а Марьяна еще шире улыбается.

— Приятного вам отдыха, Герман Александрович, — слышу в голосе насмешку, устремляю на нее ледяной взгляд.

Хочется предупредить, чтобы не злила, не провоцировала, не всегда вспышки гнева удается взять под контроль. Агрессия, загнанная в рамки, рано или поздно выйдет за их пределы. И тогда случается что-то страшное.

13. 13 глава

Не могу уснуть. Непривычная тишина вокруг оглушает. Последние три года я постоянно засыпал среди шума: сначала в больнице, потом на съемной квартире недалеко от проезжей части, где не смолкал гул машин. На предложение Кости сменить квартиру отказался. Мне хотелось просто где-то осесть, пусть временно.

Тот дом, которым я считал своей крепостью, в котором мы жили с Марьяной — продал. О нем поначалу знали единицы, потом узнали все, плюс каждая комната, каждая деталь в интерьере напоминала мне о том, что потерял.

Встаю с кровати, подхожу к окну. Темно, лишь возле конюшни и возле главного дома горят огни фонарей. Недолго думая, натягиваю футболку, беру кардиган и выложу на улицу. Иду по тропинке, смотря себе под ноги.

— Не спится? — вздрагиваю от неожиданности, вскидывая голову. И только сейчас замечаю на ступеньках Марьяну. Она сидит с большой кружкой в руках, укутавшись в плед. На ней домашние брюки и шлепанцы. Распушенные волосы перекинуты на одну сторону.

— Отвык от природы. Позволишь? — глазами указываю на свободное местечко рядом. Несколько секунд она не мигает, напоминает застывшую статую, потом неуверенно кивает, пододвигаясь. Сразу оказываюсь рядом, чувствуя своим бедром тепло ее бедра.

Мы молчим. Молчание между нами немного напряженное, похожее на то, что чувствуют люди после долгой разлуки. Сказать вроде есть что, а вот внутренний дискомфорт не позволяет друг другу открыться.