Воля богов! Повесть о Троянской войне - стр. 28

– Я к Гефесту, – краснея, повторил Арес. – Он мне меч… А его нет.

– Нету его, – подтвердила Афродита, лениво растягивая слова.

Она склонила голову набок, кокетливо взглянула на неожиданного гостя хитрющими глазами и, накручивая локон на пальчик, спросила:

– А что?

Сразу после захода солнца уже засыпавший Олимп разбудил дикий визг, сливающийся с грязной руганью. Ошарашенные боги выбегали на улицу и тянулись к дворцу Гефеста, откуда и доносились вопли. Дверь была раскрыта, у входа всех встречал хозяин дворца и с коварной улыбкой приглашал пройти в спальню Афродиты. Зрелище, которое там увидели боги, никого не оставило равнодушным: над кроватью висела сеть, свитая из тончайших, почти невидимых, но очень прочных металлических нитей, а в ней барахтались голые Афродита и Арес. Афродита в голос ревела, а Арес только вращал глазами и скрежетал зубами от бессильной злобы.

– Вы только посмотрите, боги добрые, что моя благоверная вытворяет, стоит мне из дома уйти! – разглагольствовал Гефест.

– Мещанин! Ревнивая скотина! – сквозь слёзы выла Афродита. – Ничего не было! Мы только целовались!

Но её слёзы ни у кого не вызвали жалости – только смех.

– Ты хоть успел чего-нибудь? – давясь от хохота, спросил Ареса Гермес.

– Перестань! – одёрнул его Аполлон, сам, впрочем, не сдерживавший смех. – Что ты его изводишь? Ему и так плохо.

– Разве плохо? Я бы сейчас с удовольствием поменялся с ним местами.

– Ты что! Стыд-то какой!

– Не понимаю, чего тут стыдиться.

В дверях показалась Афина. Она была единственной богиней, решившейся посмотреть на непристойное зрелище. Любопытство и желание насладиться позором Афродиты пересилили общественные предрассудки. Впрочем, войдя, она тут же вскрикнула и закрыла лицо руками.

– Завидуешь, стерва! – крикнула на неё Афродита.

– Чему тут завидовать? – ответила Афина.

Вечная ошибка, свойственная не только лишь богам: всякому хочется возбуждать в других зависть, но стать объектом чьей-то зависти вряд ли кому-то хочется. Афродита и сама понимала, что зависть других богинь ничего не принесёт, кроме неприятностей, но и теперь бы не отказалась от кислого яблока, вручённого ей Парисом.

Свистнула тетива, и золотая стрела со звоном отскочила от доспехов Афины. Та рассерженно обернулась и, найдя взглядом спрятавшегося за спиной Аполлона Эрота, показала ему кулак.

В спальню вошёл Посейдон и возмущённо потряс трезубцем.

– Что же ты вытворяешь, пена ты морская! – заругался он на Афродиту. – Совсем срама не боишься!

– Это не я, – рыдала Афродита, – это всё Эрот – гадкий, пакостный мальчишка! Он меня подстрелил.