Волшебники из Капроны - стр. 29
Мелодию эту пели басы, тенора и сопрано. Ее высвистывали в медленном темпе на флейте, бренчали на гитаре, пиликали на скрипке. Каждый Монтана жил в надежде, что он будет тем человеком, кто отыщет подлинные слова. У Ринальдо возникла новая идея. Он раздобыл барабан и, сидя на кровати, выбивал ритм, пока тетя Франческа не умолила его перестать. Но и это не помогло. Никто из Монтана не сумел даже начать подбирать к мелодии верные слова. Антонио ходил с таким озабоченным видом, что Паоло не мог смотреть на него.
При стольких волнениях и переживаниях вряд ли удивительно, что Паоло и Тонино каждый день с нетерпением ждали приглашения на герцогскую пантомиму. Это было единственное светлое пятно! Антонио и Ринальдо отправились – пешком – во дворец, чтобы поставить там театральные эффекты, и вернулись оттуда, но о приглашении не было сказано ни слова. Наступило Рождество. Монтана всей семьей пошли в церковь – в прекрасную церковь Сант-Анджело с мраморным фасадом – и вели себя с истинным благочестием. Обычно истинным благочестием отличались только тетя Анна и тетя Мария, известные своей набожностью, но теперь все чувствовали, что им есть о чем просить Господа. Но когда наступило время петь «Капронского Ангела», усердия семьи Монтана чуть поубавилось. На их лицах – от Старого Никколо до самого маленького двоюродного братца – появилось отсутствующее выражение. И они запели:
И каждый думал о том, как же все-таки звучат подлинные слова «Ангела».
Они вернулись домой для семейного торжества, но от герцога все еще не было ни слова. Закончилось Рождество. Наступил и прошел Новый год, и мальчикам пришлось примириться с мыслью, что никакого приглашения не будет. Каждый сказал себе: «Так я и знал, герцог про нас и думать забыл». Друг с другом они об этом не говорили. Но оба были горько разочарованы.
Из мрачного настроения их вывела Лючия. В один прекрасный день она промчалась по галерее с криком:
– Пошли смотреть на Розиного жениха!
– Что? – спросил Антонио, поднимая озабоченное лицо от книги про Капронского Ангела. – Что? Ничего ведь пока не решено.
Лючия, красная от возбуждения, переступила с ноги на ногу.
– Роза сама за себя решила! – выпалила она. – Я знала, что так и будет. Пошли!
Следом за Лючией Антонио, Паоло, Тонино и Бенвенуто промчались по галерее и вниз по каменным ступенькам в ее конце. Со всех сторон в комнату, называемую залом – она помещалась под столовой, – спешили люди и кошки.