Вологодское разорение - стр. 14
Служба была князю не в тягость. Город торговый, богатый, много иноземных купцов и заморских товаров. Никто к воеводе без посула[16] по делу не ходит. Денег и всякого дорогого припасу вдосталь.
Любил князь Иван широкий пир и братчины[17], охоту, бани. Распутные городские девки тоже частенько бывали на воеводском подворье. На службу у него времени оставалось немного: пока суд да дело – уж вечер, а там, глядишь, и стол браный[18], и скоморохи!
Однажды кто-то – Одоевский, вспоминая это, косился на архиерея – послал князю Пожарскому кляузу про воеводские дела, и вот на тебе! – пришла грамота из Ярославля: с сентября с нового 7121 года в Вологде будет еще один воевода.
С Двины на новую службу в Вологду едет знатный боярин, окольничий[19] Григорий Борисович Долгоруков Роща. Князь Иван сразу понял: это на замену ему. Кляуза сделала свое дело. Против Долгорукова, опытного воеводы и судьи, Одоевскому тягаться немочно. Окольничих на все Московское государство пятеро, не то что стольников[20].
Григорий Долгоруков стал известен по всему Московскому государству после того, как более года стоял с малой дружиной в Троице-Сергиевой лавре против войска Тушинского Лжедмитрия, оставаясь верным царю Василию Шуйскому. Лавру отряды поляков, казаков и русских воров из Тушинского лагеря взять так и не смогли.
Еще не видя нового воеводу, Одоевский до такой силы невзлюбил его, что только при упоминании имени впадал в ярость. Чтобы дать встревоженной душе роздых, он принялся с новой силой гулять, благо праздники шли в календаре один за другим. Какая уж тут служба!
Новый воевода появился в конце первой сентябрьской седьмицы. Почти месяц добирался он до Вологды. Вместе с Долгоруковым из Холмогор прибыл целый обоз с имуществом и дворовыми служивыми людьми.
Воеводский казенный двор в городе один, и тот занят Одоевским. Хорошо, что на берегу реки, недалече от главного собора, стоят государевы палаты, бывший дворец царя Ивана Васильевича. Дьяк Карташов подумал и предложил новому воеводе временно занять бывший царский дворец. Такой шаг хоть и был весьма вызывающим, но Долгоруков не отказался и въехал в палаты со всеми людьми и скарбом.
Окольничий приказал распаковывать поклажу и три дня после дальней дороги не тревожить. Дьяку Истоме Карташову он велел приготовить отчет по денежным делам, а воеводе Одоевскому – по делам ратным.
Только одного жителя Вологды удостоил посещением в первые дни пребывания боярин Долгоруков. У архиепископа Сильвестра ему надлежало испросить благословения на новой службе. Так завсегда велось со старины: новый воевода ездил к духовным властям и, заручившись поддержкой, начинал вершить дела государевы.