Размер шрифта
-
+

Волчья хватка-3 - стр. 42

– А с вами что делать? – спросил Ражный. – Взять с собой не могу. Плодить бродячих псов тоже не хочу…

Псы отпыхивались, как летом, в жару. Вячеслав вернулся на базу, поднял опрокинутое ведро и ногой обстучал все бочки, стоящие за кочегаркой. Одну и вовсе перевернул, но нацедил бензину чуть больше стакана: горючее тоже разворовали, только в баке трактора ещё что-то оставалось. Он отвернул пробку, набрал полное ведро солярки и понёс сначала к отцовскому дому. Деловито и со знанием дела облил все четыре угла, плеснул в сени, однако на гостиницу не хватило, побрызгал лишь входную дверь и крыльцо. И когда снова пошёл к трактору, услышал лай собак, оставленных на берегу, причём злобный, угрожающий, словно по крупному зверю.

По густой, малоподвижной реке плыл дощаник. Одинокий гребец в ямщицком тулупе мощно и сильно бил вёслами, нарушая мутное стынущее зеркало воды, и довольно крупная волна шевелила тонкие забереги.

Подвывали и скрипели старые, разношенные уключины, и с пронзительным, гулким треском ломался лёд…

Глава 5

В келье настоятеля юродивый распрямился, гримасу страдания на лице разгладил и вытряхнул из глаз бельма – шлифованные перламутры малых речных раковин с крохотными отверстиями.

И открылись в его очах пронзительные голубые зеницы.

– Что высмотрел, Чудин?

– За одного ручаюсь, отче, – басом промолвил тот. – Плачут по нему берёзы…

– Кто?

– Послух Никитка, бондарь, пришедший с Ростова.

– Да неужто? – усомнился Сергий. – Самолично его принимал, год в чуждых жил, через послушание, правёж прошёл…

– И я давно за ним приглядывал, – согласился Чудин. – На ноготь себя не показывал. А тут весь вылез из змеиной шкуры!

– Что делал?

– Как ты с братией в храме затворился, он лапоточки скинул и пополз, ровно гадюка. По углу да на кровлю, а там к окну барабанному. Затаился и слушал. Знает, стервец, где голоса звучнее, – под сводом…

Настоятель сокрушённо вздохнул:

– Мне почудилось, голуби там, крылами трепещут…

– У сего голубя ни крыл, ни ног, а по стенам ходит. Гад ползучий, одно слово.

– Чей холоп, как думаешь? Кому служит?

– В скит его да на стряску – сам скажет, – посоветовал оживший и прозревший юродивый. – А так думаю, митрополичий. Верно, святейший знак дал слушать. Знать желает, что говорить станут в обители после его отъезда. Вот он и выказал себя.

– Добро, хоть не ордынский…

– Так и сущи меж двух огней…

– Да тут и третий распалили, скоро макушку запечёт… Ну, добро, Чудин, – Сергий надел телогрейку поверх рясы. – Ступай на паперть и зри.

Доверенный инок оттянул веки, наслюнявил и ловко вставил бельма в глаза, взял палку, превратившись в юродивого.

Страница 42