Волчий мох - стр. 6
Ефимка наконец переборол в себе неуверенность и подошел к людям.
– Ну, рассказывай, – строго начал Демьян, – за что Буслаю темя разворотил? Небось на гроши позарился?
– К-какие гроши?! Какое т-темя?! Вы что несёте, дядька Д-демьян?! – аж заикаясь от возмущения, опешил хлопец.
– Ну, тогда рассказывай, что стряслось.
И Ефимка сбивчиво начал говорить. От сильного волнения речь получилась скомканной и слишком уж неправдоподобной.
– Брешешь, гадёныш… – усомнился Демьян. – Тень какая-то звериная, что-то мелькало, что-то пугало, а в итоге ничего не видел, ничего не слышал, и знать ничего не знаю! Так только в небылицах бывает. – Демьян сделал недолгую паузу и уже спокойно вынес своё умозаключение: – Кажется мне, всё ж придется тебе, хлопче, держать ответ за это злодеяние. А я уж постараюсь уверить в этом и урядника, и пристава, и пана Ружевича, и всех, кого надобно…
Вот тут сердце Ефимки екнуло по-настоящему, и зловещая догадка испугом резанула по сердцу: односельчане сейчас всю вину свалят на его бедовую голову! А причину этого злодеяния даже и искать-то не надо. Вот она! словно бельмо на глазу – бедность! И ещё Ефимке вдруг стало ясно, что такой поворот наверняка устроит многих. Многих, но не его, Ефимку Асташова!
Да-а, это тебе, парень, не соседские груши по ночам трясти и не могильный крест в полночь сооружать перед чьими-либо окнами из озорства. Тут уж недолго за чужое лиходейство и на каторгу, а то и на виселицу загреметь!
– Так я ж правду рассказал… Не я дядьку Буслая порешил… Вот те крест, истинную правду говорю! Я ж … – наскоро перекрестившись, начал было оправдываться хлопец.
– Ты нам тут не прикидывайся набожным! Знаем мы тебя! – грубо оборвал его Демьян. – Дома-то жрать нечего, а голод не тётка! Любой нищий ради краюхи хлеба на воровство пойдёт, а за целковый небось можно и в темечко тюкнуть… С кого-кого, а с тебя-то станется! Ты запросто такое можешь учинить! А?! Чего вытаращился да молчишь? Я кого спрашиваю, босяк христарадный?! – с оттенком злорадства донимал Демьян бедного хлопца.
От таких слов у того речь и вовсе отняло. Ефимка испуганно моргал и с мольбою оглядывал односельчан. Неужели все они тоже верят, что он мог такое сотворить?!
– Людцы милые… – наконец с огромным усилием выдавил он из себя, – да вы что?.. Неужто и взаправду так думаете?..
Но… все эти «людцы милые» потупили взгляды и упёрто молчали. Хотя большинство берёзовчан и относились к хлопцу благосклонно, но сейчас многие предпочли бы, чтоб виновником оказался именно он! Из двух зол селяне хотели иметь меньшее. Наивные! Может где-то от искажения истины и был бы прок, да только не в этом случае. И что бы берёзовчане ни помышляли, зловещая действительность всё равно не изменится и никуда не денется! Но селяне, похоже, уже готовы были ради своего спокойствия бросить судьбине подходящую жертву – сироту Ефимку Асташова. И догадывались ведь: напрасная будет жертва!