Военкор - стр. 7
– Вид у тебя не очень, писака, – сказал подошедший ко мне боец, взглянув на разбитую голову. – Всё указывает на то, что ему сильно дали по голове.
– Шуточки у тебя сегодня так и прут. Проверяйте убитых и уходим, – сказал боец, стоящий напротив меня, и стянул с лица балаклаву.
Передо мной стоял парень лет двадцати пяти. Лицо осунувшееся и сильно обветренное. Кожа была бронзового оттенка. Если бы не потрескавшиеся губы, подумал, что он на море загорел.
– Лёша, вы меня первый раз увидели? – прервал мои рассуждения боец.
– Вы…, а зачем следили? – спросил я, хотя вначале думал узнать, как зовут этого человека.
Память отчего-то дала мне понять, что передо мной сотрудник КГБ. Зовут Казанов Виталий Иванович. И у меня с ним есть общее дело.
– Для того чтобы вы были в целости и… сохранности, – присел Казанов на корточки рядом с разломанным фотоаппаратом. – Как говорит один мой друг: «своих не бросаем».
Очень хочется ему поверить, но пока для меня всё происходящее – тёмный лес. Ко всей новой информации, что у меня в голове, добавилось ещё и появление «кавалерии» в лице представителя КГБ с отрядом.
– Большое спасибо, что выручили. Но может быть нам покинуть место перестрелки? Не думаю, что правоохранительные органы обрадуются, когда приедут сюда.
Казанов посмотрел на меня и улыбнулся. Его подчинённые отвлеклись от обыска поверженных боевиков и громко рассмеялись.
– В этих районах Бейрута уже давно никого не удивишь перестрелками, – сказал Виталий и показал мне на выход.
Какой ещё Бейрут? Неужели я в Ливане? Осмотревшись по сторонам, я принял эту версию происходящего. Вид крови, трупов людей и запах пороховых газов, который ещё витал в воздухе, мне ни с чем не перепутать.
– Пошли, военкор, – похлопал меня по плечу один из бойцов, проходя мимо.
И ещё… я теперь – военный корреспондент. В памяти всплывают отдельные эпизоды. Почему-то перед глазами море и песчаные пляжи. Плац после присяги и прощание с боевым знаменем. Вот только это не в Рязани, где я окончил десантное училище в прошлой жизни.
Да мой реципиент вообще не офицер! Но в памяти есть воспоминания о горах, глинобитных стенах и перестрелках. Похоже, что Карелин служил в Афганистане.
– Сильно его по голове шандарахнули, – прошёл мимо меня ещё один из бойцов и отдал раскрытый чёрный рюкзак.
Голова у меня и правда гудела. Надо понимать, что отчего-то же умер предыдущий хозяин тела.
Я взял рюкзак и заглянул в него. На дне лежали блокнот, тетрадь, какие-то приспособления для видео и фотокамер, а также другие вещи, вроде перочинного ножа с надписью «Горький». Сомневаюсь, что этот колюще-режущий предмет с зелёной рукояткой в моё время бы так хорошо сохранился.