Военкор - стр. 20
– Сиди тихо, – сказал я, прижимаясь к стене и прислушиваясь.
Наверху скрипнула дверь, и кто-то вышел из моей квартиры. Через пару секунд раздался щелчок зажигалки, и в подъезде запахло табачным дымом.
Кто-то спустился на пару ступеней, задержался и посмотрел вниз, где на бетоне вился алый след крови. Незнакомец замер и начал переносить руку к поясу.
Я не стал медлить и, сделав несколько бесшумных шагов, приставил ствол пистолета к затылку гостя.
– Кто такой?
Он не дёрнулся и даже не вздрогнул. Только спокойно затянулся, как будто дуло у затылка для него не в новинку. Сигарета осталась в зубах. Дым пошёл вверх ровной струёй.
Полсекунды тишины.
– Свои, Карелин – сказал он глухо.
Голос этого человека я уже слышал ранее. Это был один из бойцов Казанова.
Я ничего не ответил, и молча убрал пистолет от его затылка.
Боковым зрением увидел, как из моей квартиры вышел ещё один боец. Автомат болтался у его бедра, чуть позвякивая кольцом ремня. Негромко, но в тишине звук был слышен отчётливо.
Я сделал шаг назад. Боец затянулся напоследок, будто ничего не произошло, и только тогда медленно повернулся. Взглянул прямо мне в глаза и затянулся в последний раз, бросив окурок в жестяную банку. Коротко улыбнулся, пожав плечами.
– Нехорошо получилось, да?
–Харе болтать. Гиря ранен. Лучше помоги, – бросил я, убирая оружие.
Вместе мы подняли раненого, стараясь не беспокоить рану. Гиря едва держался на ногах.
– Хвост? – спросил коротко боец, выглянувший из квартиры, но не резко.
– Следа не оставили.
Казанов встретил нас и подхватил Гирю под ноги вместе с подчинённым.
– Плёнка не засвечена? – спросил Виталий.
– Посмотрим.
Мы оказались в узкой кухне. Гирю дотащили, опустили на кушетку у стены, под картой Бейрута, приколотой кнопками.
– Больно… ай… – зашипел Гиря, сцепив пальцы на ране.
Его лицо было бледным. Солнце било в окно, выхватывая из тени чёрно-красные пятна на его одежде.
На кухне появился ещё один боец, видимо отлучавшийся в санузел. При виде раненого он выругался сквозь зубы.
– Живее! Обработай рану, – приказал Казанов.
Боец кивнул, присел рядом с Гирей и достал из нагрудного кармана индивидуальный перевязочный пакет. Аккуратно разорвал герметичную упаковку, извлёк стерильный бинт с ватно-марлевыми подушечками и безопасной булавкой. Смочил одну из подушечек антисептиком, обработал края раны, затем произвёл тампонаду и наложил повязку, закрепив её бинтом и булавкой.
Гиря стиснув зубы шипел, но не дёргался. Его пальцы побелели, сжимая кушетку, но он не стонал.
– Жить будешь, – заверил боец. – Но в госпиталь надо.