Вода. Королевская фельдъегерская служба - стр. 8
Но чаще… чаще было очень страшно. Хруст снега под неспешными, примеряющимися для прыжка лапами. Визг и рев из раззявленных пастей, полных жаждущих моей смерти клыков. Кровь на снегу.
Учиться дальше я не видела для себя никакого смысла. Выбор работы с моим образом жизни не слишком был богат. Все же большинство граждан купола предпочитали поддерживать свои биологические часы в соответствии с солнечными циклами. Просыпаться вместе с солнцем норма. Даже если ни ты, ни твои родители, ни твои дети его никогда не видели и не увидят. И все же выбор был. Даже пока большая часть жителей спит, кто-то должен следить за обеспечивающей их существование техникой. И не только. Жизнь вообще мало считается с какими-либо расписаниями. А моя особенно.
Мне снова повезло. Я нашла для себя идеальную работу. Развлекательная индустрия оказалась самой подходящей. Пройти обучение и стать барменом в ночном клубе заняло у меня совсем немного времени.
Так я и жила дальше. Спала днём, ночью работала. Специфика моей работы позволяла скрывать мои странности. Постоянное движение клиентов, громкая музыка, с коллегами общаться в таких условиях кроме как о рабочих вопросах не представлялось возможным. Перерывы я предпочитала проводить одна. Да я и не стремилась расширить круг своих знакомств, предпочитая, чтобы обо мне думали, как о замкнутом, необщительном человеке. Впрочем, это было настолько недалеко от правды, что и враньем не назовешь.
Теперь я не видела серых помещений. Только зиму. В любое время суток. Рассветы и закаты, стоящее в зените солнце, северное сияние поверх звездных ночей. Жаль, что красоты в этом становилось все меньше и меньше. Чаще всего страх и безумные схватки с невообразимыми чудовищами, которых я всех по имена так давно знала. Я шла и шла через бескрайние снега. Сквозь ветер и мороз. Куда и зачем? Я не знала.
В принципе, в моей реальной жизни все складывалось более или менее идеально. Пока мне не исполнилось восемнадцать.
Картинка схватки со стаей шипшипов накрыла меня болью прямо во время работы, когда я была за стойкой. Почувствовав, а точнее предвидя, наверное, не знаю, как точнее описать это чувство, когда знаешь, что тебе сейчас станет больно, я просто уронила ложку и села на корточки, спрятавшись от глаз, которые могли меня случайно увидеть.
Открыла глаза уже там. Левую руку свело болью. Даже зажать рану было нечем, рукав напитывался кровью. В правой руке короткий нож, и арбалет чуть в стороне, наполовину затоптан в перерытый снег. Схватка уже закончилась, с ножа на снег шлепнулось что-то белое, хотя на острие осталась ярко-красная полоса. Очень яркая в этом бело-сером видении. Посмотрев на зверя, бьющегося в агонии, я даже удивилась, откуда на его морде черное пятно вместо глаза. И сразу поняла, что упало с лезвия на снег.