Вода. Королевская фельдъегерская служба - стр. 7

Хотя это сработало, но, к сожалению, ненадолго. Это произошло, когда мне было шестнадцать. Еще точнее, шестнадцать с половиной.

Как я уже говорила, мое "иномирье" посещало меня только днём. Но в один "прекрасный" момент это закончилось.

Я как раз зашла домой. Переоделась и собиралась закрыть шкаф. Даже не поняла, как переключилась. Это всегда мгновенно происходило. Доля секунды, в которую веки опускаются, и сразу поднимаются, подчиняясь безусловному рефлексу.

Скрип снега под ногами, синяя и серая, более бледная, длинная - длинная двойная тень на искрящемся снегу, который, казалось, светится под небом цвета индиго. Белый пар от дыхания прекрасно виден. Была ночь, определённо. Но я все прекрасно видела. Свет лился откуда-то сзади. Я шла по этому хрусткому и переливающемуся покрывалу. В руках палки и лыжи на ногах. Подъём был долгий, я немного устала. И как раз добралась до вершины.

Пейзаж, открывшийся далеко внизу, завораживал. Снег, ночное небо, как в чаше почти идеально круглая низина, в центре которой я увидела купол. До этого момента никогда не видела его со стороны, но сразу поняла, что это именно он. Потом я обернулась. Две хорошо заметных линии на земле, мои следы. Снег сверкал и переливался. Это так красиво было! Но больше всего и самое поразительное - две луны в небе. Просто огромные и так ясно видимые, казалось, рукой дотянуться можно. Я и протянула к ним руку. Растопыренные пальцы в толстой перчатке на фоне ночных светил поблекли и истончились. Свет из сине-серебряного стал стерильно желтым, искусственным. Я стояла возле своего шкафа, глядя на потолочный светильник. Точнее, на свою руку, поднятую вверх. Совсем так, как сделала только что, но совсем не здесь.

Все снова изменилось, без спросу сломав, кажется, налаженную жизнь. Я снова видела, и теперь не только днём. Но теперь я могла почувствовать начало видения. Чаще всего на меня накатывали в первую очередь эмоции. Иногда приятные, сопровождаемые невероятными по красоте видами. Звездное небо, настолько ясное и близкое, что, казалось, коснуться его, и мерцающие звезды посыпятся вниз, словно перезрелые ягоды. Или самое невообразимое и прекрасное из всего, что я тогда увидела - звёздный дождь. Росчерками бледно-голубыми оставляя за собой тающий след, звезды падали за край небосвода. Будто прокатившись по твердому куполу, истончались, угасая, растратив данный им свет на этот единственный миг. С почти слышным хрустальным звоном рассыпалась в пыль. Такие яркие моменты были, и я берегу их как сокровища. Пусть поделиться мне ими не с кем.