Вниз по великой реке - стр. 28
Гулл тут же принялся кричать на Хэрна и требовать, чтобы тот никуда не сворачивал. Хэрн выразительно посмотрел на меня, и мы поплыли дальше.
На дальней стороне залива обнаружился остров – крохотный клочок земли с купой ив, склонившихся над болотистым берегом. Со всех сторон его окружал тростник. Правда, сейчас из-под воды торчали лишь верхушки. В основном здесь рос высокий танакви, и сейчас он храбро пытался цвести – ведь уже наступила весна! Воздух был напоен его ароматом. Лодка вошла в тростники, распугивая болотных птиц.
Хэрн рассмеялся:
– Вы только гляньте на эту малышню!
И он указал на цепочку утят, которые деловито плыли следом за матерью куда-то под ивы. Утенок тут же повернулся к Хэрну спиной и надулся. Должно быть, именно этого Хэрн и добивался. Нет, от моих братьев свихнуться можно.
Мы высадились на берег, развели костерок – он сильно дымил – и поели. Гулл есть не стал. Он просто сидел с куском хлеба в руках. Робин попыталась сунуть хлеб ему в рот, но Гулл так и не начал жевать.
– Гулл, я уже просто не знаю, что нам с тобой делать! – в отчаянии воскликнула Робин и вскоре после этого уснула, прислонившись спиной к стволу ивы и положив Младшего на колени.
А Гулл сидел рядом с ней и смотрел куда-то невидящим взглядом. Утенок продолжал дуться. Мы с Хэрном пошли побродить по островку, но не вместе, а по отдельности. Он пошел в одну строну, а я в другую, и в тот момент мне было совершенно наплевать, встретимся мы хоть когда-нибудь или нет. Я ненавидела этот островок. Ветви ив шелестели на ветру, как будто кто-то стучал зубами. Они были усыпаны ярко-желтыми почками, и на фоне серой воды этот цвет выглядел на редкость уныло. А эта самая серая вода все плескалась в тростниках и несла с собой их запах. Я смотрела под ноги, на здешнюю жирную грязь. Потом подняла голову и взглянула на фиолетовую полосу – виднеющийся вдали берег. И почувствовала себя очень несчастной. А потом мне послышался мамин голос.
– Танакви, малышка, ну возьми же себя в руки, ради всего святого! – взмолилась она. – Неужели ты настолько разозлилась, что у тебя отшибло всякое соображение?
Я, конечно же, мгновенно обернулась. Но позади была лишь ивовая роща, да маячащая среди деревьев спина Хэрна, и другой фиолетовый берег – этот был расположен поближе, но точно так же нагонял тоску.
А потом снова послышался из-за спины мамин голос – хотя на этот раз я понимала, что все это мне чудится. Ведь не могла же она стоять в воде, среди тростника?
– Танакви, ты не должна подпускать Гулла к морю, – велела мама. – Разве ты не видишь? Пообещай мне, что остановишь его.