Вниз по темной реке - стр. 25

Сегодня мой собеседник – судья, способный проверить каждое мое слово. Следовательно, придется сообщить ему малейшие подробности, иначе Альберт сочтет меня лжецом.

– Вы уже слышали, что эксперты установили: ваша дочь задушена, – заговорил я, не отводя взгляда. – Кисти ее были связаны, на предплечьях обнаружены порезы, однако крови Роуз потеряла совсем немного – стало быть, раны нанесены после смерти. Никаких признаков борьбы, и нет оснований полагать, что убийца решился на иные формы насилия.

Судья побледнел, и на щеках его вновь, как в кабинете Винсента, заалели яркие пятна. Очевидно, его воображение разыгралось не на шутку.

В попытке отвлечь Альберта от тяжелых мыслей и одновременно получить нужные сведения, я поспешил задать следующий вопрос. Начнем с простого.

– Расскажите о дочери. Сколько ей было лет?

Судья молча крутил перстень на мизинце, и черный камень то появлялся у меня перед глазами, то исчезал вновь.

– Врагов у нее нет, – наконец подал голос он. – Раз совершено убийство, – значит, следует искать недоброжелателей, не так ли? Нет, Роуз – всего лишь молодая девчонка.

– Прошу прощения, ваша честь, однако не всегда убийца является врагом. Преступником может стать немилый сердцу девушки поклонник, завистливый друг, даже человек, который восхищался ею втайне, но вбил себе в голову, что его обязательно отвергнут. – Заметив на лбу судьи скептическую складку, я добавил: – Мне не раз приходилось сталкиваться с подобными случаями.

– Что ж, – фыркнул Альберт, – Роуз не из тех, кто заигрывает с мужчинами, и никогда не совершала поступков, способных подтолкнуть кого-то к насилию.

– Хорошо. Что можете сказать о ее друзьях и подругах? Кому Роуз доверилась бы, случись ей испугаться или встревожиться?

– С чего бы ей пугаться или тревожиться? – пренебрежительно махнул рукой судья.

Решив изменить подход, я вытащил карандаш с записной книжкой и открыл ее на чистой странице.

– Начнем со вчерашнего вечера. Роуз была дома?

– Я уже говорил вашему начальнику, Винсенту: дочь выезжала к лорду Харви. Из дома она вышла около двух часов в сопровождении Люси – нужно было подготовиться и одеться. Сами знаете, сколько времени подобные процедуры занимают у молодых леди.

Я – не юная леди; у меня нет ни сестер, ни знакомых женщин, посещающих светские приемы, так что слова судьи оказались для меня пустым звуком. Переспрашивать я не стал, лишь уточнил:

– Люси – вторая ваша дочь?

– Служанка, – хмуро ответил Альберт.

Я приободрился, услышав, что Роуз уехала не одна, и сделал себе пометку: после разговора с судьей поговорить с Люси.