Внедоговорные охранительные обязательства. Учебное пособие - стр. 32

. Если противоправностью считать само причинение вреда, то она «как условие ответственности теряет свое значение, реальное содержание этого понятия выхолащивается, оно становится излишним»[116]. К тому же удваивать здесь противоправность «нет оснований: если вред причинен правомерным («правильным», законным) актом власти, «гражданско-правовая противоправность» (то есть само причинение вреда) оказывается юридически безразличной, не влечет правовых последствий в области гражданской ответственности…»[117]. Вопреки утверждению многих авторов[118] не существует презумпции правомерности вредоносного акта власти и органы публичной власти (их должностные лица) не управомочены на причинение вреда. Напротив, согласно ст. 249 ГПК и ст. 200 АПК, здесь действует процессуальная презумпция противоправности актов власти, которая широко применяется судебными органами[119].

Необоснованной является также позиция тех юристов, которые возмещение и компенсацию вреда, причиненного гражданам террористическими актами, возлагают на Россию, противоправность поведения которой определяют по гл. 59 ГК[120]. Отношения между потерпевшим от теракта и государством не укладываются в схему деликта, это связи публичного порядка[121]. «Государство в данном случае, – как отмечает Конституционный Суд РФ, – берет на себя компенсацию причиненного вреда как орган, действующий в публичных интересах, преследующий цели поддержания социальных связей, сохранения социума», а не как причинитель вреда[122], что следует из ст. 18 ФЗ от 06.03.06 № 35 «О противодействии терроризму»[123]. Согласно данной норме, физическим и юридическим лицам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта, компенсационные выплаты осуществляет государство в порядке, установленном Правительством РФ. Компенсация морального вреда, причиненного в результате террористического акта, осуществляется за счет совершивших его лиц. Возмещение вреда, причиненного при пресечении террористического акта правомерными действиями, осуществляется за счет средств федерального бюджета, в порядке, установленном Правительством РФ. Вред, причиненный при пресечении террористического акта правомерными действиями здоровью, жизни и имуществу лица, участвующего в террористическом акте, возмещению не подлежит. В этой связи неуместными являются предложения В. А. Жилейкина о применении здесь нормы ст. 1100 ГК РФ[124].

Резюмируя изложенное, можно сделать вывод о том, что противоправность поведения причинителя является непременным условием возникновения обязательств по возмещении вреда. При этом противоправность вредоносного деяния доказывается потерпевшими (ст. 56 ГПК РФ, 65 АПК РФ); противоправность действий судебно-следственных органов, названных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ и подп. 5 п. 2, п. 3 ст. 133 УПК РФ, определяется актами реабилитации, а всех иных актов власти – презюмируется (ст. 249 ГПК РФ, ст. 200 АПК РФ), что подтверждается судебной практи кой